— Увы, это подделка, — сказал я, и атмосфера в лавке антиквара
Петра Васильевича Гордеева сразу напиталась тревожным напряжением.
Мой ответ очень не понравился клиенту. Опять. Как же они
предсказуемы, эти дворяне, жаждущие продать своё драгоценное
барахло.
Молодой аристократ, притащивший брошь на оценку, разинул рот в
немом возмущении, а Пётр Васильевич ожидающе посмотрел на меня
поверх очков. Он уже пару дней изучал эту вещицу и всерьёз
планировал рискнуть всем и купить украшение, но перед такой сделкой
всё же решил в очередной раз нанять меня. Не зря.
— Камни настоящие, материалы оправы тоже, — пояснил я, скорее
для хозяина лавки, чем для бледного благородного юноши. — И даже
клеймо автора есть, но оно подделано. Это копия. Хорошая, но копия.
У предмета почти нет Эха, а значит, работал человек без таланта.
Мастеровой, каких много.
— Этого не может быть, — через несколько секунд гробового
молчания проговорил аристократ. — Вы ошиблись!
— Простите за плохие известия… — в такие моменты людям чаще
всего нужен тумак или поддержка. Этот в драку не лез, поэтому я
готов был проявить сочувствие.
— Он ошибается! — воззрился дворянин на моего нанимателя. — Это
фамильная реликвия! Эту брошь создавал сам Венцов!
— Вот ведь как… — на выдохе сказал Пётр Васильевич, с огромным
сожалением посмотрел на прилавок, где сверкала драгоценными камнями
брошка. — А так похожа… Вот ведь!
— Объяснитесь, Пётр, — взвизгнул аристократ. — Что это за юноша
и почему он лжёт про наследие моей бабушки?! И это ваша экспертиза?
Мне вас рекомендовали как лучшего в Петербурге!
— Вам совершенно правильно рекомендовали, — задумчиво произнёс
антиквар. — Я работаю с Михаилом Баженовым уже год, ваше
благородие, и ни одной осечки у него не было. Всегда самое быстрое
и точное решение. Эта брошь стоит столько, сколько стоят материалы,
из которых она сделана. Из уважения к вашему роду я готов дать вам
за неё пятьдесят рублей, не больше. Работа не Венцова, и ценности
не имеет. Вот.
Аристократ побагровел, уничтожая взглядом то Петра Васильевича,
то меня. Губы же его, напротив, побелели.
— Это оскорбительно. Брошь — великая ценность в роду Чиваркиных!
Она передавалась от матери к дочке уже три поколения! Вы хотите
сказать, будто всё это время семейная реликвия была пустышкой?!
