Первый день на настоящей работе. В напарниках у Тиныча. Он – легенда. Сидим в прокуренной комнате на промятом диване. Оба в одинаковых жёлтых куртках. Вид, по правде, дурацкий. В карманах – Беретты. Рядом журнальный столик. На нём металлический чемоданчик с наркотиками.
– Ты, главное, меня слушай и не бзди. Всё будет в рамках, – хрипловатым басом шепчет Тиныч.
Раздаётся хлопок. Тиныч вскакивает, выхватывает ствол и оказывается у двери. Я с чемоданом за ним, прижимаюсь к стене. Он встаёт на одно колено, приоткрывает дверь и дважды стреляет в коридор. Слышно, как падает тело.
– Давай бегом! – Тиныч бросается в коридор.
Бегу за ним. Сзади топочут преследователи. Мелькают деревянные грязные двери. Налево. Останавливаюсь и стреляю вдоль стены. Один падает. Ещё коридор. В торце – окно.
– Не стой! Надо делать все с первого раза, тогда работа будет и деньги! – Тиныч сходу наваливается на раму и вылетает вместе с ней. Прыгаю следом. Летим. Сзади слышны выстрелы и крики. Ров с водой всё ближе. Зажмуриваюсь. Вылезаю. Тиныча уже атаковали три парня. На секунду засмотрелся на него – двойка корпус – голова, нырок, хук – и тут же получаю удар. Падаю. Надо мной огромный детина:
– Ты чего?
– Бей его! – орёт Тиныч.
Рядом оказался кусок трубы. Хватаю и бью здоровяка наотмашь по голове.
– Сука! – взвизгивает громила.
Тиныч уже отделал своих и бежит к машине. Заводит, разворачивается. Запрыгиваю на ходу и мы скрываемся за углом здания, из которого выпрыгнули.
Возвращаемся в комнату. Режиссёр с оператором просматривают отснятый материал.
– В рамках? – спрашивает Тиныч.
– Так себе, – морщится оператор. – Напарник твой растерялся.
Вдруг слышу из коридора: «Где этот идиот?» Выглядываю. Тот, которого я трубой стукнул, бежит ко мне. Проход перекрыл. Ну, нет, дудуки! Я теперь знаю путь! Бегу по коридору. Направо. Ещё коридор. Окно. Надо же, уже вставили. Влетаю в раму. Впустую. Как это у Тиныча получается? Разбиваю стекло и кое-как выпрыгиваю. Порезался. Ну и глаза у чувака. Что он кричит? Смотрю через плечо: «Твою мать! Где ров с водой? А-а-а!»
В тот год я за весь чемпионат не забил ни одного мяча. Центрфорвардом меня ещё держали, помня прежние заслуги, но уже пошли разговоры и слухи о моей замене. Выходить на поле просто «для мебели», с каждым матчем становилось всё мучительнее. Неуверенность, как удав, сковывала движения. Но ребята и без меня довели дело до «золотого матча». «Кардан» отставал от нас на одно очко, и в последнем туре нам хватало ничьей, чтобы досрочно стать чемпионами.
