1. Глава 1
Прохладные пальцы касаются моей спины. Меня будто током ударяет, а обернуться и посмотреть, кто подошёл, сил нет. Мной овладевает странное знакомое чувство.
— Мисс «мошка», — твёрдый, с ноткой бархата голос звучит у самого уха, а горячее дыхание обжигает шею, — не знал, что вы бываете на подобных приёмах.
У вас когда-нибудь было жгучее желание провалиться сквозь землю? Такое, чтобы сразу в ад на дымящуюся сковородочку, где никто и ничто уже не важно? Вот именно это я сейчас и испытываю — желание исчезнуть.
— Меня пригласили, — всё, что могу выдавить из себя.
Вдруг вокруг меня, будто море, смыкаются люди и начинают танцевать под непринуждённую музыку, что доносится из огромных колонок у сцены. Освещение тоже меняется на приглушённое, создавая эдакий романтический антураж. А меня бросает в дрожь. Выискиваю в толпе Виталика, в надежде, что он спасёт, но он ушёл с каким-то важным перцем пообщаться, а я осталась одна...
— Потанцуем, Кристина? — настойчиво тянет меня мужчина, стоящий за моей спиной.
— Нет, спасибо, — всё ещё стараюсь не оборачиваться.
Сердце заходится, как движок у «восьмёрки» на высокой скорости, того и гляди, разлетится на куски.
— Ты в прошлый раз так быстро убежала, даже номер не оставила...
— Вот ты где! — гнетущее положение разрезает радостный голос Виталика.
Улыбаюсь и вздыхаю с облегчением. Пронесло.
— Добрый вечер, Родион Романович, — мой жених обращается к мужчине, что ещё стоит позади.
— Добрый, Виталий, — они обмениваются рукопожатием, а я невольно обращаю внимание на разницу в размере их ладоней.
У Родиона такая аристократичная, я бы сказала, рука — ровные длинные пальцы, аккуратный маникюр, ему в пору на пианино играть. Он и сам весь длинный, худощавый, наверняка усиленно следит за своей фигурой. Ему только фрака не хватает и цилиндра — дворянин с картинки...
Виталя же его противоположность — коренастый, чуть ниже меня, так что каблуки я не ношу, ладони — лопаты, сутками торчит в тренажёрке и жаждет накачаться до размеров, когда кожа трещит по швам. Раньше мне это нравилось, но теперь все эти торчащие мышцы и выпирающие вены пугают и даже отталкивают.
Внезапно оба оказываются передо мной и пристально смотрят, ожидая, видимо, что и я поучаствую в приветствиях. А я стою, не могу и слова обронить.
