Новость о том, что библиотека вновь стала функционировать, шустро облетела стены корпуса и крепко осела в большинстве своем недалеких умах отбывавших срок наказания. Усугубляло основательную посадку этой вести то, что новым «смотровым» библиотеки являлась, если верить слухам, женщина. И что совсем вводило в ступор и без того полусгнившие умы заключенных – женщина «с воли». Обычно, библиотекарем назначался один из зэков, но так уж вышло, что именно в этой колонии желающих на эту негрязную должность не нашлось. Администрация не стала заморачиваться, и все пустилось на самотек: бери – не хочу. Только без надзора казенное добро привели в негодность и лавочку прикрыли. Захара такая постанова порядком выбешивала: смотреть «отфильтрованную» галиматью по ящику – тошно, писать писем ему некому, остается читать, но нет доступа к книгам – без строгого учета книги не выдают. Вот и брал дополнительные смены в автосервисе при машиностроительном производстве, где трудились заключенные колонии, либо истязал свое бренное бледное тело физическими нагрузками на спортивной площадке.
Больное воображение каждого зэка нарисовало себе длинноногую красотку с пышными формами так и жаждущую для кого – любви и ласки, для кого – жесткого траха. Да ладно. Хоть старая карга с бородавкой на носу – лишь бы баба. Черт! Изголодавшаяся по женскому телу свора выродков все, как выдрессированные шавки, выстроились в очередь в библиотеку. Захар мог поспорить на свой мизинец, да хоть на всю пятерню, что многие из них даже читать не умеют. Лишь бы поглазеть на телку, чтоб потом тайком дрочить до мозолей на ладонях. Хотя не все здешние обыватели хранят целибат: к кому-то приезжают на свиданку, а кто-то не брезгует ни мужскими жопами, ни ртами. Есть тут одна шайка – «сестры» – спецы по этой части. Новичков сразу к себе загребают. Кто-то сдается быстро, кто-то брыкается. В конце концов, жертву либо ломают, либо оставляют. Заку повезло примкнуть ко второй группе, но, сколько драк и сломанных костей ему это стоило – не счесть. Да и к чему вспоминать – давно дело было…
Нет, тесниться в этой очереди он точно не станет. Хотя до ломоты хотелось почитать. Что-нибудь беспросветно-мрачное, тяжелое, чтоб его жизнь показалась еще сносной. Он переждет. Днем раньше, днем позже – разницы никакой. Его импульсивный характер не позволял долго сидеть на одном месте, выжидать, но так было раньше – строгий режим и не таких обламывает, вот и его пыл подостудил за пятнадцать-то лет. Почти пятнадцать, выкинутых к черту под хвост, гребанных лет!
