1. Пролог
Сначала ко мне прибежала Джульетт – молоденькая горничная моей кузины.
– Простите, мадемуазель, ее высочество не с вами? Ее разыскивает мадемуазель Пикард – карета вот-вот будет у крыльца, а принцесса не выходит из комнаты.
Потом и сама мадемуазель Пикард почтила меня своим присутствием – ее высокая худая фигура застыла на пороге моей спальни, а требовательный и по обыкновению осуждающий взгляд остановился на моем лице.
– Вы не видели ее высочество, мадемуазель Бланшар? Она сказала, что хочет несколько минут побыть одна, заперлась в своей комнате и теперь не отвечает. Я беспокоюсь – через час нам надлежит быть в церкви, а ее высочество еще не надела подвенечное платье.
Я уже тоже чувствовала легкую тревогу. Мне было понятно, почему Бекки в этот день пребывала в дурном настроении, но то, что она не захотела разделить его даже со мной, было странно.
– Если хотите, я схожу за ней. Уверена, уж мне-то она откроет.
Мадемуазель Пикард поджала и без того тонкие губы:
– Разумеется, мадемуазель! Отправляйтесь за ней немедленно!
В ее голосе как обычно было слышно недовольство. Она крайне редко находила для меня добрые слова, искренне полагая, что я ничуть их не заслуживаю. Бедная родственница, приживалка в доме щедрого дядюшки – вот кем она считала меня и относилась ко мне соответственно. Для нее я была недостаточно хорошо воспитана, недостаточно умна и недостаточно элегантна. Впрочем, наша нелюбовь была взаимной.
И настолько же, насколько она презирала меня, она обожала дочь своего нанимателя – вернее, ту, которую она таковой считала. Интересно, что сказала бы она, если бы узнала, что всё было совсем наоборот? Что та, манерами которой она так восхищалась, на самом деле – дочь бедного и неродовитого дворянина, а настоящая принцесса – это я!
Впрочем, она об этом никогда не узнает – как и никто другой. После венчания Ребекка под моим именем отправится на север, и мадемуазель Бланшар, так благородно вызвавшаяся ее сопровождать, уедет вместе с ней. А я останусь здесь, в доме моего отца, и пусть я не обрету своего подлинного имени, зато получу свободу.
Дверь комнаты Ребекки была заперта, но я не стала стучаться – у меня был свой ключ. Я проскользнула внутрь и снова щелкнула замком.
В отличие от моей спальни, эта комната была куда просторней и роскошней. Дорогие портьеры, картины в золоченых рамах и мягкие восточные ковры – у принцессы всё должно быть самым лучшим. Я невольно усмехнулась, вспомнив, с каким трудом Бекки привыкала к этой обстановке. Мы поменялись местами два года назад, и для всех, кто нас знал в столице, я была бедной Ребеккой Бланшар, а она, Бекки, – принцессой Эланой.
