Перевод Дмитрия Савосина
Литературный редактор Нина Хотинская
Корректоры Рита Гутман, Надежда Власенко
Верстка Валерия Харламова
Художественный редактор Влада Мяконькина
Ведущий редактор Анна Штерн
Главный редактор Ирина Балахонова
Издание осуществлено в рамках Программ содействия издательскому делу при поддержке Французского института в России
Cet ouvrage a bénéfi cié du soutien des Programmes d’aide à la publication de l’Institut français de Russie
ISABELLE PANDAZOPOULOS
TROIS FILLES EN COLÈRE
Любое использование текста и иллюстраций разрешено только с согласия издательства.
* * *
Антуану, его нутряной страсти к свободе
ϒια τον πατερα μου[1]
Für meine Mutter[2]
ПАРИЖ
Семья Лаваголейн
Сюзанна Лаваголейн, родилась в 1949 году в Берлине
Максим Лаваголейн, отец Сюзанны, богатый банкир
Ильза Лаваголейн, урождённая Мюльмейстер, мать Сюзанны
Дитер Мюльмейстер, родился в 1945 году, сын Ильзы и сводный брат Сюзанны. От неизвестного отца?
Фаншетта, экономка, служит семейству Лаваголейн всю жизнь
БЕРЛИН
Семья Мюльмейстер
Магда Мюльмейстер, родилась в 1949 году в Берлине
Карл Мюльмейстер, брат Ильзы, художник, отец Магды
Сибилла Мюльмейстер, декоратор, мать Магды
Ганс, Лотта и Хайди, брат и сёстры Магды
АФИНЫ
Семья Рунарис
Клеомена Рунарис, родилась в 1949 году в Нафплионе, в подполье
Ставрула Рунарис, мать Клеомены, участница сопротивления нацистской оккупации
Яннис Рунарис, отец Клеомены, участник сопротивления нацистской оккупации, преподаватель, политический заключённый
Мицо Рунарис, брат Клеомены
Эти письма случайно попали ко мне в руки. Они лежали на дне чемодана, старого, мятого и совершенно изношенного, – я купила его за три гроша у старьёвщика. Вместе с письмами внутри лежали несколько газетных статей, вложенных в конверты, листовки, план Берлина, карта Греции и ещё исписанные листочки, вырванные из школьных тетрадок.
Эта переписка, которая начинается в августе 1966 года и заканчивается в ноябре 1968-го, складывалась в цельную картину. Я лишь расположила всё в хронологическом порядке, позволив себе кое-где вставить кое-какие ссылки от себя, коль скоро это казалось мне уместным. Я сохранила и все сопутствовавшие этим письмам архивы – в том виде, в каком я их нашла, – учитывая, что историческая правда – штука крайне субъективная.