Добрый день, дорогой читатель! Пред тобою автор. Так получилось, что я начал читать книги со 2-го класса (мама говорила) и потому отлично начитан и широко образован. Это означает, что я случайно вошел в число людей, обладающих независимым мышлением.
Я всегда оцениваю книги по оглавлению и аннотации. Так как к моей книге не надо оглавления, то скажу о ней пару слов. Моя книга называется «Мысли», т. е. что-то наподобие мыслей Паскаля и герцога де Ларошфуко. Примерно так, но у меня нередко мыслью начинается целая цепочка. Мои мысли обо всем. Если вспомнить Шопенгауэра: «Каждый принимает конец своего кругозора за конец света», – то не сомневаюсь, что постараюсь расширить ваше видение мира.
Мысли появляются у меня разными путями: прилетают ко мне сверху, просто появляются, непонятно откуда и непонятно зачем, возникают при чтении умных книг. Поскольку это процесс постоянный, с некоторого времени я стал их записывать. Таким образом и возникла эта книга. Предлагаю ее на суд читателя.
В отличие от Паскаля, Лайбрюйера, герцога де Ларошфуко, прочих, у которых во главе угла всегда был человек, ибо он есть микрокосм и «Познай самого себя…», в отличие от всего сего у меня интересы лежат вне человека. Почему? Я не помню, что читал со 2-го класса, но с 8-го меня через журнал «За рубежом» стал интересовать весь мир целиком и потом я в том числе стал читать книги, которые, с моей точки зрения, помогли бы мне понимать, что же все-таки происходит в мире нашем. Обилие книг, которые я прочитал, просмотрел, пролистал, помогло мне в этом, и я стал с 20 лет примерно уже понемногу кумекать в том, что же на нашей планете идет.
Потому мои мысли резко отличаются от мыслей классиков. Уж не знаю, хорошо ли сие или плохо, но я являюсь выразителем прослойки, что не роется внутри себя, а смотрит на мир с любопытством, что и отобразили мысли мои. Как-то так…
0. Со своим ангелом-хранителем я встречался несколько раз, и постоянно во время контакта он поначалу стоит на пьедестале. Ангел мой представляет собою почти человеческое существо: выше моего роста, но ненамного, все в нем серо-металлического цвета, даже лицо, при сем лицо у него скорбное, и он никогда не улыбался. Одежда, как сие ни странно, напоминает одежу на гравюрах Доре в работах соответствующего типа, т. е. в работах, где у него присутствуют ангелы и проч., так скажем, сверхъестественные существа. У него большие крылья, и, вероятно, он не может сидеть из-за них. Как только появляюсь я, всегда он, не говоря со мной даже слова, берет меня правой рукой за одежду, и мы с ним летим. При сем моя одежда не рвется, т. е. там гравитация меньше, нежели у нас. При полете крылья его производят равномерные медленные взмахи, но движения вверх/вниз вроде бы не отмечаю. При сем никаких звуков не заметил.
