Люди любят разоблачать чужие тайны. Это отвлекает внимание от их собственных[1].
24 апреля
Атум стоял посреди вечерней улицы, жадно вдыхая прохладный воздух. Смотрел по сторонам и чувствовал удовлетворение от того, что предметы вокруг остаются неизменными. Настоящими.
Деревья не оживали, не превращались в хищные лианы, не разлетались разноцветными летучими мышами и не исчезали бесследно. Под ногами был твердый асфальт, а не зыбкая субстанция, напоминающая воду и дым одновременно.
За то время, что Основатель пробыл в мире Иллюзий, в этом мире изменилось многое. Растаял снег, на деревьях набухли почки, обещая скорое появление зеленой дымки – призрака первой листвы. Запахи города не могли заглушить волшебный аромат весны.
Но самое главное – все здесь было реальным, материальным, не подверженным безумным, нелогичным изменениям. И сам Атум перестал чувствовать себя разорванным. После счастливого спасения с Грани, Дарэл снова замолчал. Создавалась иллюзия, будто он мертв. Но Основатель понимал, что это не так. Воля и сознание Атума лишь заглушили его, но сканэр продолжал существовать, и, похоже, избавиться от него невозможно. Значит, придется мириться с его незримым присутствием и быть очень осторожным.
Основатель свернул в один из дворов и пошел по разбитому тротуару мимо подъездов домов.
Телепат продолжал молчать. Атум снова попытался почувствовать хотя бы отголосок его мыслей, но вновь не ощутил в себе ничего подозрительного.
– Эй! Осторожнее!
Он задумался так глубоко, что не заметил человека, идущего навстречу, и столкнулся с ним.
– Извини, – буркнул Основатель, глядя на смертного, одетого в потрепанный спортивный костюм. – Не знаешь, сколько времени?
– Без десяти одиннадцать, – ответил тот, взглянув на часы, и хотел идти дальше, но Атум удержал его.
– А какое сегодня число?
– Двадцать четвертое апреля, – невозмутимо ответил тот, на всякий случай назвал год и, вместо того чтобы быстрее уйти от странного собеседника, который вполне мог оказаться пациентом сумасшедшего дома, с интересом уставился на Основателя: – А где находишься, знаешь?
– Да. Спасибо.
Атум шагнул от неожиданного доброжелателя и направился дальше.
Две недели. Порядочный срок.
– Что ж, – сказал он тихо сам себе, – пора возвращаться домой. Асиман, я полагаю, уже заждались. Да и Хранья, думаю, соскучилась. Надеюсь, ее ученики во время моего отсутствия не успели передраться с пироманами или объединиться с кем-нибудь против меня.