Лес рядом с рекой хранил молчание, а природа вокруг пребывала в
той особой тишине, что бывает лишь на рассветной заре, когда даже
ветер не смеет тревожить листья и ветви деревьев, а над водами озёр
стоит лёгкий туман. Солнце же начинает свой путь по небосводу,
окрашивая небо на востоке в розовые тона и даруя свой яркий, но
ласковый свет всему Свангарду и всем его детям. Однако природа не
может оставаться в тиши вечно или хотя бы сколько-нибудь долго,
жизнь это всегда движение и шум. В лесу издала приветственный
стрекот ранняя птаха, встречая светило и утро нового дня. Ветер
наконец проснулся и стал сдувать туман над водой, заставив заодно
слегка зашелестеть камыш. Ну а я насадил дождевого червя на крючок
и закинул его чуть вверх по течению, начав наблюдать за
неторопливым движением поплавка на поверхности воды. Река тут была
спокойной, потому можно было особо не торопится и ждать, когда
поплавок выберет длину удочки и шёлковой нити, прежде чем опять
перебросить крючок в ожидании поклёвок.
Рыбалка – занятие медитативное, кто бы там чего не говорил. И
оно мне чертовски нравилось что в прошлой жизни, что в этой. Первую
я провёл на Земле, ну или в Мидгарде, это уж кому как нравится.
Успел и Союз застать и капитализма хлебнуть, покуролесив в лихие
девяностые. Впрочем тогда приходилось куролесить, если не хотел
нищенскую инженерскую зарплату получать, которую ещё и задерживают
через раз или выдают продукцией. Однако я не оскотинился и не
прогорел в ноль, сумел даже детей поднять и отдал концы уже в
двадцать первом веке гаджетов и высоких технологий, вытащив на
рыбалке свою последнюю щуку. Сердце по всем признакам не выдержало,
так бывает.
Однако даром что смерть – это то, что бывает после жизни, у меня
почему-то случилась жизнь после смерти. Причём ни ангелов, ни
чертей я не встречал, а просто вывалился из странной реки золотого
света и переродился новорожденным ребёнком, не забывшим своё
прошлое воплощение, как сказали бы буддисты. Может даже обозвали бы
бодхисаттвой или как там у них таких называют. Мой же новый отец,
Йоран сын Калле, назвал меня Альвгейром, что значит эльфийское
копьё. В силу того, что моей матерью была эльфийка, я получился
остроухий и несколько более тонкокостным, чем обычно бывают дети
народа, который все остальные называют северными варварами. Мы же
гордо величаем себя ассонами, то есть сынами асов и плюём на мнение
всяких хилых южан. Возможно прими мать участие в моём воспитании, я
бы смотрел на вещи несколько иначе, но она умерла в родах и вышло,
что вышло. Бытие определяет сознание, а я вырос на берегу сурового
северного фьорда сыном немногословного ассонского кузнеца из рода
оружейников и бронников. А ещё отучился у несколько раз
пра-прадеда, став вирдманом, повелевающим мистическими силами.
