Итальянский синдром

В непроницаемой темени нескончаемо долгого туннеля, невесть когда вырубленного в толще серого сырого известняка, цепочкой брели трое мужчин, освещая путь электрическими фонарями. Тяжело дыша едковатыми испарениями каменных недр, они изредка вполголоса обменивались короткими фразами. В неподвижной атмосфере подземелья витал стойкий, назойливый запах плесени и тлена. Втягивая в легкие влажный спертый воздух, путники поеживались от холода, царящего в каменной утробе.

Туннель, образованный, скорее всего, в те времена, когда возводилась Белокаменная, для чего вырубались вручную многие тысячи кубометров камня, был не чета метростроевским. Он извивался то вправо, то влево. Его пол то прогибался затяжными ложбинами, над которыми потолок провисал почти до самого низа, то выступал бугром. Скопившаяся в ложбинах вода хлюпала под ногами: кое-где путникам приходилось передвигаться почти на четвереньках, упираясь руками в липкую грязь. В некоторых местах к подземному коридору примыкали боковые ответвления с прямоугольным или совершенно бесформенным входом, порой куда более широким, нежели основной туннель. Правильно сориентироваться в таких местах мог только человек, имеющий огромный опыт подземных странствий. А иногда приходилось спешно брать в рот загубники портативных кислородных аппаратов – в наиболее низких участках подземелья скапливался стекающий из известняка углекислый газ.

Шедший впереди крепкий, плечистый мужчина лет сорока временами заглядывал в какой-то лист бумаги, подсвечивая себе фонарем. Следом за ним, флегматично озирая неровные стены, сохранившие следы ударов кирки и кайла, шествовал невысокий, почти квадратный брюнет (каких в народе именуют «метром с кепкой») с короткими черными с проседью, волосами. На нем был серо-зеленый костюм из плотного материала со множеством карманов и швами, усиленными дополнительной строчкой. Кепку того же серо-зеленого цвета он то и дело поправлял, словно она собиралась слететь с его головы. Морщинки, густо изрезавшие веки у больших черных, как антрацит, глаз типичного южноевропейца, беззастенчиво прибавляли возраст своему обладателю, которому было немногим за тридцать.

Замыкающим, громко сопя, шел крупный парень, с мощной шеей и толстыми мускулистыми руками, типично «расейского» обличья. Его плечи оттягивал висящий за спиной брезентовый вещмешок, в котором лежало что-то очень тяжелое. Когда путники останавливались на привал, замыкающий осторожно снимал с плеч ремни и садился рядом со своей ношей, позволяя себе об нее лишь облокотиться. В подземелье они вошли в ту пору, когда утреннее солнце еще только начало свой путь по небосклону. За время долгого путешествия под землей они успели забыть, что сейчас где-то там, наверху, ясный день. Им порой начинало казаться, что везде и всюду царит вечный мрак.