Чем ниже опускались его пальцы, тем выше поднимались мои
брови.
— Ты же целительница? — лениво уточнил рыжеволосый, невероятно
красивый и невозможно наглый аристократ, и продолжил расстегивать
пуговицы на своих белоснежных брюках.
Неожиданное обнажение я встретила молчанием, и на холеном лице
заиграла самодовольная ухмылка.
Язык у меня отнялся не из-за чужого бесстыдства — каюсь, мучило
любопытство. Всякое видела, пока сопровождала боевые отряды
зачистки, но вдруг?.. Вдруг покажут нечто занимательнее, чем
впившийся в самое дорогое некрос-клещ, и я взбодрюсь в конце
утомительного рабочего дня?
— Вот, убери их, — потребовал мужчина.
Хм, о чем именно речь?
Если не считать овальной родинки, кожа в демонстрируемом месте
идеально гладкая, безволосая, как не у всякой аристократки.
Визуально я не увидела никаких признаков дурных болезней,
диагностическое заклинание подтвердило, что поздний визитер
абсолютно здоров. Разве что…
— Вы уверены, что стоит убрать «их»? Скальпель — слишком
радикально, полно артефактов, чтобы избежать нежелательных
отпрысков, — спросила участливым тоном, чтобы не понял, что
издеваюсь.
Рыжий побагровел — ах, какая яркая реакция, его щеки заполыхали
огнем гнева! — и гневно прошипел:
— Я говорю о веснушках!
— Да? Никогда бы не догадалась. — Я изо всех сил сохраняла
невозмутимость. —Понимаете, лорд, веснушки — не болезнь, вам нужен
маг-косметолог, а не целитель.
— Мне говорили, что ты лучшая, сможешь убрать их навсегда! —
раздраженно бросил аристократ и принялся поспешно застегивать
брюки. — Похоже, твоя слава преувеличена, леди Горейская.
— Против природы не стоит идти. — Я развела руками и строго
добавила: — Кстати, на приеме у целителя снимают одежду лишь после
его просьбы. И случается это обычно, когда нужно что-то
отрезать.
— Я запомню, — кивнул рыжий и гордо вскинул подбородок, —
возможно.
Быстро же он вернул самообладание, впору позавидовать.
— Вы абсолютно здоровы, лорд! — поставила я диагноз. — Веснушки
— не болезнь, целитель с ними не поможет, это работа для
мага-косметолога.
На красивых скулах заиграли желваки, бирюзовые глаза слегка
прищурились. Миг — и признаки раздражения исчезли.
— Благодарю за уделенное время, леди Горейская. Хорошего
вечера!
За последним на сегодня пациентом закрылась дверь, можно
собираться домой.
