Детство 1946-1957 г.г.
Я помню себя лет с четырёх. Почему-то воображение, быть может, из-за частого разговора на эту тему дома с сестрой и мамой рисует пыльную дорогу идущую через яблоневый сад, душный летний день, низко нависшие тёмные облака и скрывшихся за поворотом дороги родственников. В этот момент, в моём сознании возникло не столько чувство страха, сколько обида за то, что остался один, брошенный всеми как бы никому не нужный в этом мире. Я сильно закричал, теперь не помню что это было за слово, но с тех пор быстро научился говорить буквально за неделю, а до этого случая, произносимые мной звуки напоминали мычание, хотя по утверждению близких, слух был нормальным и мычание было направлено по правильному адресу.
С самого раннего детства я был мечтателем и фантазёром, причём фантазию часто можно было спутать с враньём и наоборот. Я родился и вырос в "собственном" доме, густо населённом родственниками и жильцами, которым периодически сдавались пристройки и флигель. У меня было много знакомых мальчишек и девчонок в детстве, с которыми впоследствии я напрочь растерял всякие связи. О которых сегодня, практически ничего не знаю. Настоящих близких друзей детства не бывает больше одного. Этот друг есть и у меня.
Быть может я никогда и не взялся бы за детские "картинки" , которые как стекляшки в калейдоскопе переворачиваюся в голове и превращаюся в красивые, по мере удаления от них, aжурные орнаменты, от которых веет теплом счастливых минут детства, но отсутствие в последнее время работы породило желание чем то заполнить свободное время. Вся моя жизнь, за исключением последних пяти лет прошла в Ташкенте, причём четыре из них, уже официально пребывая в Германии, я тоже провёл в нём. Я очень люблю этот город, красивый в цветущем наряде урюка и вишни, с одуряющим ароматом гроздьев акации и сирени, с яркой пaлитрой красок и восточного колорита базаров, непередаваемым вкусом дынь и чёрного кишмишного винограда, щекочущим нос дымком шашлыка и воздушной мягкостью восточной лепёшки. Сейчас это большой город, практически, не имеющий своего лица, построенный вновь после землетрясения 1966 года в советском стиле с расхожим названием "Черёмушки" и некоторой претензией к западу, что должны олицетворять зелёные "стекляшки" , появившиеся в последние годы. В памяти остаётся город детства с одно и двухэтажными домами укрытыми в зелени садов, глиняными дувалами , мощёнными булыжником мостовыми и чудесным пухом толстого слоя пыли, которая покрывала бесконечное число кривых улочек и тупиков, в которых как вода в арыках, текла неторопливая ташкентская жизнь. Пользуясь, практически, неограниченным наличием свободного времени, образовавшемся в связи с отсутствием работы, захотелось занять себя детско-юношескими воспоминаниями, которые по прошествию времени кажутся наивными и светлыми. В связи с отсутствием литературного образования и навыков художественного творчества, я долго думал как назвать сей "опус" , который, наверняка, останется только в памяти компьютера и решил присвоить ему "шифр" – картинки из памяти.
