Недавно, роясь в великом множестве старых семейных фотографий, среди прочих откопал эту самую. Помню, как долго я в неё вглядывался, а когда понял весь смысл этого снимка, мне стало так больно, как не было, пожалуй, никогда. Сейчас объясню почему.
Для начало небольшое углубление в прошлое, для ясности. Мой прадед, Павел Иванович Хренков родился во Владимире, став третьим ребёнком в семье. В последствии семья переехала в Москву. Павел Иванович служил на Черноморском флоте, затем работал на заводе «Электросвет» им. Яблочкова в Москве. Кем – мне не известно.
В 1932 году женился на Евгении Алексеевне А., которая родила ему дочь Лолу.
Однако пять лет спустя Евгения Алексеевна умерла, если мне не изменяет память, от лейкемии, и в 1939 Павел Иванович женился вторично. Как не странно, жену снова звали Евгения Алексеевна, и она стала моей прабабкой.
Евгения Алексеевна Кожухова работала на одном заводе с Павлом, его дочь от первого брака Лолу, она приняла как родную. А год спустя после свадьбы у них родилась дочка Таня, моя бабушка.
Итак, вернусь к фотографии. Слева на право там запечатлены: Павел Иванович Хренков, моя бабушка, Евгения Алексеевна, и Лола. Снимок датирован концом 1940 – началом 1941 года. Спустя пару месяцев начнётся война. Ведь вот оно какое хрупкое человеческое счастье. Семья, любовь, радость, всё разрушилось в один момент, разрушилось безвозвратно.
Павел Иванович, понимая, что рано, или поздно уйдёт на фронт, отправил Лолу к сестре своей первой жены, чтобы хоть как-то облегчить участь Евгении Алексеевне, которой было суждено остаться с годовалой Таней в городе, который чуть ли не ежедневно подвергался бомбардировке немецких самолётов.
Этот момент наступил, в октябре 41: Павел Иванович ушёл в ополчение, вместе со всеми коллегами с завода.
Первое время, Евгения Алексеевна, услышав сигнал воздушной тревоги, укрывалась с Таней в ближайшем метро, но потом, не то от отчаяния, не то просто устав, доверилась на произвол судьбы и во время бомбёжек оставалась дома. Слава Богу, этот дом на Волковом переулке стоит до сих пор.
А Павел Иванович погиб, спустя всего лишь месяц после призыва, в ноябре 41. Мне до сих пор не удалось узнать где именно, предположительно под Истрой. Евгения Алексеевна получила всего два-три письма. А со всего завода, из более чем ста, живым вернулся только один.
