В свете ламп, что развешены по стенам коридора, лицо девушки казалось особенно привлекательным. Светлые щеки обрамлены волосами цвета смоли, чувственные губы приоткрыты, будто собирается вскрикнуть, но не решается. В лазурных глазах застыл вопрос.
Она чуть отшагнула и уперлась ладонью в стену. Ларсен даже не пытался противиться – бесстыдно скользил взглядом по ее свежей, молодой фигуре, тонкой талии, перехваченной серебристым поясом, легкому платью в пол, соблазнительному декольте, которое она не задрапировала, поскольку не рассчитывала встретить в своем доме постороннего.
– Ларсен, – прошептала она, опасливо озираясь, – ты что делаешь здесь в такое время. Уже поздно. Тебя увидят и накажут.
Ларсен знал, что приемные часы у городничего с утра и до шести вечера, а сейчас они уже пару часов, как закончились. Но сегодня он собирался рискнуть.
Откинув угольную прядь со лба, он поправил ворот рубахи и проговорил:
– Не беспокойся, Элиана. Я здесь не только для того, чтобы увидеть твое лучезарное личико.
Девушка растерянно захлопала ресницами, через секунду губы надулись, она произнесла обиженно:
– Как это понимать?
Ларсен усмехнулся и сделал шаг к ней, заключая девушку в объятия.
– Не сердись, милая, – сказал он, – конечно же ты для меня самое важное. И здесь именно из-за тебя.
Девушка попыталась слабо сопротивляться, но скорее для вида, чем в реальной попытке освободиться. Положив ладони ему на грудь, проговорила:
– Тогда я вообще ничего не понимаю. Ты же только сказал, что не собирался со мной видеться.
– Я сказал, Элиана, что пришел сюда не только чтобы смотреть на тебя.
В глазах девушки мелькнул страх, она покрутила головой, и Ларсен ощутил, как ее тело начинает дрожать в его руках.
Запоздало догадавшись, как прозвучали его слова, он поспешил прояснить.
– Это не то, что ты подумала, – сказал он мягко улыбаясь. – Хотя не спорю, ход твоих мыслей мне нравится. Но обещаю, у нас будет время исполнить все задумки, если мой поход к твоему отцу будет успешным.
Глаза девушки расширились, она отшатнулась, раскрыв хорошенький ротик, и Ларсен едва удержался, чтобы не поцеловать ее. Он и так сильно рискует, являясь в дом городничего в такое время и без приглашения. Да к тому же прямо в коридоре обнимает его единственную дочь, которая одета лишь в одно домашнее платье.
