Джи Хван посмотрел на часы. До конца
обеденного перерыва оставалось пятнадцать минут. Две минуты, чтобы
спуститься вниз, десять — на дорогу до офиса, ещё две — дойти до
кабинета. И последняя про запас, на всякий случай вроде красного
сигнала светофора или рукопожатия с коллегой.
— Прошу меня извинить, — он посмотрел
вниз, на скатерть, имитируя вежливый поклон, — но работа не ждёт.
Благодарю, что позволили провести время в столь прекрасной
компании.
Он улыбнулся осёкшейся девушке,
кивнул своему представителю и коснулся картой терминала в руке
официанта.
— Всего доброго!
Лифт задерживался. Джи Хван нервно
постукивал носком туфли по мраморному полу, следя за оборотом
секундной стрелки вокруг своей оси. Надо было не тянуть и уходить
ещё до десерта. Какой смысл быть вежливым с той, которую он больше
никогда не увидит? Правильно, никакого. Бесполезная трата времени,
которое у человека его статуса расписано по минутам.
— Скорректировать запрос, — оставил
он заметку в памяти смартфона и шагнул в сияющее нутро лифта.
Дорога до машины затягивалась.
Водитель распахнул дверь и почти
бегом обогнул автомобиль, считав нерадостный настрой хозяина по
морщине между бровей. В салоне было ожидаемо прохладно и едва
уловимо пахло хвойной отдушкой. Цитрусовые и фруктовые ароматы Джи
Хван не любил. Он вообще предпочёл бы обойтись без дополнительных
парфюмерных изысков, да вот беда: запах средства для чистки салона
раздражал ещё больше. Кисловатая сладость ананаса, подходившая
скорее пищевому ароматизатору, чем очищающей жидкости, была
ненавидима им с детства по причине жестокой аллергии. Именно
поэтому в местах его пребывания эти фрукты находились под
строжайшим запретом. Он не принимал их ни в каком виде, будь то
растение в горшке или рисунок на футболке.
У сегодняшней соискательницы на
должность личной помощницы тоже не было шансов. Серьги в виде
миниатюрных золотых ананасов сразу же поставили крест на возможном
общении, делая свидание-собеседование ненужным и бесполезным. В
очередной раз.
— Как всё прошло? — родительский
голос в телефонной трубке дрожал от нетерпения. Мама, как всегда,
горела желанием выяснить последние новости первой. Нельзя было
отказывать ей в этой малой радости.
— Как обычно, — Джи Хван нажал на
кнопку, отсекая себя от водителя звуконепроницаемой перегородкой. —
Девица — тупая курица со счётчиком в глазах, представитель — унылый
подхалим с таким же счётчиком, ресторан… Ресторан, пожалуй,
неплохой, если не считать лифта с черепашьей скоростью. В следующий
раз нужно будет выбрать что-нибудь другое.
