Женщина, смотревшая на меня в упор, была настоящей ведьмой. По
крайней мере, она так себя позиционировала.
Но я себя позиционировала намного, намного круче.
— Возвращаете моей клиентке всю сумму, которую она заплатила вам
за ваши услуги, — сказала я, на слове «услуги» скривив губы и чуть
повысив голос. Такие люди — а я неплохо успела изучить людей —
реагируют на повышение тона. — Заметьте, я не требую с вас
расписки, поскольку… — Улыбка моя стала шире, но не добрее. —
...Расписка будет вам явно лишняя. Фактически признание того, что
вы уклоняетесь от уплаты налогов и ваша деятельность, таким
печальным образом, не вполне законна.
— Я окончила Белую академию магии, — низким грудным — но уже
слегка дрогнувшим — и как бы чарующим голосом поведала ведьма и
«сверкнула» глазами: выпучила их и тут же сузила, наивно полагая,
что это сработает. На вид — обычная женщина сорока лет, на лице
устаревший контуринг, на руках — результат трехчасового сидения в
маникюрном салоне. В помещении воняло сомнительной жженой химией,
на стенах красовалась оккультная чушь с китайского сайта, все
красное, золотое, звенящее и раздражало невероятно. Но мне
приходилось держать себя в руках.
— Только чек за услуги вы выдать забыли, — парировала я. — Какой
у вас там код вида деятельности? Девяносто шесть — ноль девять?
Я немного сбрехнула. Этот код — деятельность экстрасенсов и
медиумов. До ведьм наши законотворцы пока не дозрели, зато рядом с
медиумами соседствовали услуги эскорта и брачные агентства — под
видом «прочих социальных услуг». Индивидуальный предприниматель
как-ее-там была зарегистрирована в установленном порядке, только
водила за нос и клиентуру, и государство, и если государство в
состоянии было само разобраться с налогонеплательщиками, то мне
клиент уже заплатил.
Ведьма попробовала говорить со мной на моем языке.
— Услуга оказана в полном объеме, — она нахмурилась, наверное,
это должно было меня устрашить. Брови и правда впечатляли, хотя
одна уже порядком облезла и требовала вмешательства хоть
какого-нибудь мастера.
— Не напомните? — я тоже приподняла бровь — натуральную. Если бы
я за свои сорок пять следовала всем нелепым веяниям моды — страшно
представить. Я долго репетировала этот жест. Полно, в нашей работе
существуют только бумаги, никаких душераздирающих речей и прочей
театральщины, но когда нужно надавить на оппонента, в ход идет
любой арсенал. Например: бровь. — Что это была за
услуга?..
