— Я люблю тебя, Кай, — едва не плачет очередная подружка на ночь, глядя на мое равнодушное лицо. А мне нечего ей ответить. Я просто разворачиваюсь и ухожу. Никто из этих вешающихся на шею девиц не вставляет. Я уже и сам верю, что у меня ледяное сердце.
Братья называют меня Киром, а все друзья и подруги Каем. Может, они и правы. Мое сердце давно превратилось в бесполезный осколок. Чего ждать от того, кого мать бросила сразу после рождения, укатив с любовником-иностранцем в другую страну. А папаша, занятый исключительно своим бизнесом, даже не сразу вспомнил, что где-то в доме надрывается голодный ребенок.
Мой отец — Петр Балашов, жесткий бизнесмен старой закалки, поднявшийся из криминальных кругов. Напрочь лишенный человеческих эмоций, использующий людей и выбрасывающий их за ненадобностью. Официально у него было три жены, а просто баб не счесть.
Моя мать — его вторая жена. Когда отец узнал о ее побеге, сказал только одно: этой шалаве место на помойке. Там, откуда он ее вытащил и обогрел. И первым делом проверил, его ли я сын. Уверен, если бы отцовство не подтвердилось, меня бы выкинули на улицу, как приблудного щенка. Но благодаря положительному тесту ДНК в доме я остался.
По рассказам братьев, почти месяц я ежедневно плакал, не понимая, куда делась та, что должна меня любить. А потом как отрезало. С тех пор я не проронил ни слезинки. Ни когда в детстве разбивал коленки, ни когда остервенело, до крови, дрался в школе. Ни полгода назад, когда узнал, что отец смертельно болен. Вот такая аномалия. А может, я просто так оправдываю себя.
Хотя, я же ледяной Кай, мне оправдания не нужны. И наплевать на всех, за исключением старших братьев. Именно они после побега моей матери нянчились со мной, пытались кормить, пусть и взрослой едой. И они же, как могли, воспитывали меня примерно до семи лет. С этого возраста я перестал обращать внимание на чужие нотации.
При полном эмоциональном равнодушии деньгами и всем остальным отец нас всегда обеспечивал. Лет в двенадцать я пообещал себе, что как только смогу, швырну эти деньги в лицо тому, кто за все это время ни разу не проявил ко мне ни капли интереса. И планомерно иду к этой цели. Правда, учитывая его болезнь, могу и опоздать.
Отец сейчас практически живет в больнице. В доме всем заправляет его последняя жена, жадная стерва Стелла. Моя мать обосновалась во Франции. Там у нее новый муж и новый ребенок, еще один мой брат, с которым я никогда не виделся. Лет пять назад она вдруг вспомнила обо мне и стала названивать. Пыталась наладить отношения. Я ее послал, и на этом наши несостоявшиеся отношения завершились.
