1. Глава 1
Тих и печален ручей у янтарной сосны.
Пеплом несмелым
Подёрнулись угли костра.
Вот и окончилось всё,
Расставаться пора.
Ю. Визбор
— Милостивый сударь! Не соблаговолите ли вы признать, что леди Катрин самая прекрасная и благонравная из всех женщин под этим солнцем?
Произносящий этот бред абсолютно серьезным тоном и с подобающим выражения лица, рыцарь сидел на отличном боевом коне, в левой руке держал шлем, а правой оглаживал рукоять меча. Белокурые волосы, остриженные на уровне плеч слегка шевелились на легком ветерке, чего нельзя было сказать о усах и бороде. Потому что их у этого, невесть откуда взявшегося, задиры еще не было. Только легкий темно-русый пушок на верхней губе.
— Для начала хорошо бы представиться, — беру паузу для обдумывания ситуации.
— О, прошу прощения за невольную неучтивость, сударь, — чуть склоняет голову рыцарь. — баронет Альберт фон Ройтенберг к вашим услугам. Итак? Что вы ответите?
— Антоний Полесский, — киваю в свою очередь, одновременно давя знак спутникам не вмешиваться. — Видите ли, сударь, я охотно признал бы правоту ваших слов, если б хоть раз в жизни видел вашу даму сердца. А поскольку судьба распорядилась иначе — не могу ничего ответить, как в отрицательном смысле, так и утвердительном.
— То есть, сударь, — улавливает в моей витиеватой речи лишь суть сказанного фон Ройтенберг, — вы не считаете леди Катрин самой прекрасной и благонравной?
Ситуация меня слегка забавляет, но не на столько, чтоб после десятичасового сидения в седле, я был готов над ней посмеяться. И безусый юнец уже начинал меня раздражать, как муха, которая во всей комнате не нашла лучшего места чем твой нос, причем — именно в тот миг, когда сон уже почти лег на веки.
— Если вам угодно именно так трактовать сказанное, сударь, то не стану вас отговаривать. Каждый вправе думать, что ему хочется. И закончим на этом…
— О, нет! — радостно, словно ему наконец-то поднесли что-то вкусное, вскричал юный рыцарь. — Вы, сударь, не уйдете так просто от ответа. Последний раз предлагаю вам признать леди Катрин самой прекрасной и самой благонравной из всех женщин. В противном случае я заставлю вас сделать это силой своего оружия!
— Да отцепись, ты… — произношу уже не так миролюбиво. (муха таки достала) — Повторяю: я никогда в жизни не видел эту даму, а посему ни с какого боку не могу оценить ее достоинство.
