Хотел продолжить мои чудные (ударение
на Ы) записки исторического плана унылым осмотром мухи, невесть
откуда вылезшей на окно МОЕГО замка посреди зимы, но полученное
ранение средней тяжести не отпустило с места кровавых событий. Сижу
там же, на краю Сенатской площади, только живых восставших уже нет
– разбиты, рассеяны, лежат убитыми и полуживыми, кто где – на
земле, на снегу, в воде Невы.
Но все равно, мы радостно победили, а
я все еще здесь маюсь и откровенно мерзну на приличном морозе и
неслабом невском ветру. Поделом тебе. В XIX веке медицинское
обеспечение слабое. Точнее, нет его почти совсем. Так что не лезь
под пули дуриком, целее будешь и жить станешь веселее.
Рыжий Анфис, в нашей команде
артиллеристов работавший медиком (почти врач-хирург, неофициально,
разумеется), доел, наконец, свою кашу, поторопился, пока она совсем
не остыла на морозном воздухе. И, значит, пришла пора заниматься
медицинскими последствиями бойни.
Ведь у нас в команде я один из трех
раненых. А поскольку я командир и должен подавать пример, то есть
ни за что не подавать внешне, что мне очень больно, порою до
невозможности. Если же подам, то гвардейцы в лицо ничего не скажут,
попробуй только. Но авторитет мой обязательно упадет, просто рухнет
до неимоверной глубины. Знаю уже! Среди солдат моей команды есть и
такие зубоскалы, только держись, обсмеют с ног до головы ненароком,
пока меня не будет! Откуда что берется и, главное, зачем?
А тут еще новоявленный император
Николай со жгучим любопытством на меня поглядывает. Знает ведь,
августейший гад, что у меня очень болезненная рана. Как же, за него
был ранен, теперь обязательно будет при лечении и пособолезнует.
Лучше бы он оставил меня наедине с Анфисом, я бы хоть сладко
постонал.
Ха-ха, наивная мечта новичка в эту
историческую эпоху. Все солдаты с императором будут специально за
мной ходить, чтобы как бы отсоболезновать, а на самом деле
подглядеть, как я буду себя вести, не дам ли слабину под ножом гада
– как бы хирурга.
Впрочем, все это сущая ерунда. С
таким новым могучим телом попаданца и твердым духом в приложении я
и сам себе сделаю операцию по удалению хоть руки, а не просто могу
вытерпеть вырезание пули из мякоти плеча. Ха, какой пустяк, прав
слово!
Всего-то лишь сделать разрез,
цепануть в ране пулю. Потом осушить ее, продезинфицировать и
зашить, сверху защитить повязкой из корпия. Думаете, какая часть
операции здесь самая противная? Эй, я не сказал самая болезненная,
не торопитесь. По мне так, она вся очень дурная и неудобная. А
наиболее противная часть операция – дезинфекция. Так пахнет,
зараза, что по-простецки выпить дьявольски хочется. Но разве будешь
при своих же солдатах. А еще при царе Николае, этот, м-гм, простак,
почти не пьет, почти не ест скоромное, не курит. Тьфу, а не монарх!
Может, из-за этого и правитель он пока не очень?
