Лишь знание скрепляет неразлучно.
Бог знает нас, и потому Он – с нами.
Его не зная, мы не с Ним.
Ибн 'Араби. Мекканские откровения
Ибо Господь дает мудрость;
из уст Его – знание и разум.
Скажи мудрости: «Ты сестра моя!»
и разум назови родным твоим.
Притчи 2:6, 7:4
…высший ум представляет собой наивысшую, первичную красоту […] И кто мог бы отрицать эту красоту ума? Конечно не тот, кто имеет полный ум, но только тот, кто обладает лишь некоторой его долей или совсем его лишен…
Плотин. Эннеады, V.8.8
Предлагаемая к рассмотрению тема представляется важной по следующим причинам:
• Широко распространены заблуждения о роли интеллекта в суфизме.
• Важно понять, что часто мы имеем дело не с высшими достижениями традиции, а с ее упрощенными формами, с «народным суфизмом», который имеет лишь отдаленное отношение к изначальному эзотерическому учению – или даже никакого, кроме названия. Но именно упрощенный суфизм, нередко отрицающий роль интеллекта, популярен в силу своей большей доступности.
• Принижение роли разума коррелирует с периодами упадка суфизма.
• Суфизм формируется в конкретной среде. Необходимо отличать местные культурные особенности или предрассудки – такие, как отрицание разума, – от универсальных истин.
• Помимо общеизвестного «суфийского пути любви» существует менее известный, но не менее важный «суфийский путь познания». Или, вернее, это один путь, где познание и любовь – различные взгляды на единую истину, дополняющие друг друга. Суфии говорят о «разуме сердца» и «опьяненной рациональности», не противопоставляя разум чувствам и интуиции, но определяя границы их применения. «Одни опьянены умом, другие – безумием»[1].
• Ответ на вопрос о роли разума имеет практическое значение для тех, кто следует пути.
• Суфизм стремится адаптироваться к той среде, в которой он распространен. Возрастающая значимость разума в современном мире заставляет задуматься о том, какую роль разум должен играть в рамках духовной традиции.
* * *
Постижение, мистический гнозис – главная тема размышлений и всего духовного пути «великого шейха» Ибн 'Араби (1165–1240), к наследию которого мы будем часто обращаться в этой работе. Он является олицетворением суфийского пути познания. Ибн 'Араби оказал большее влияние на учение суфизма, в том числе и на «опьяненный» персидский суфизм, чем какой бы то ни было другой суфийский наставник за всю историю этой традиции. Его считают «великим систематизатором всего того, что рассматривается как подлинная сущность суфизма»
