Человеческая душа – удивительная вещь!
Она может быть прекрасным цветочным садом, как у Галчонка.
Нежным и крайне ранимым облачком, скрывающимся за грозовой тучей,
как у Голубики. Или же огромным стриптиз-клубом, как у Семёна…
Говорят, глаза – это зеркало души. Но нет. На самом деле, это
скромная замочная скважина, через которую можно увидеть лишь самую
малую часть души.
Но моя особенность такова, что я могу узреть всю картину
целиком. Умею считывать душу, как опытный сомелье способен считать
качество вина по аромату.
Мне довелось увидеть и почувствовать разные человеческие души. И
я был искренне уверен, что удивляться будет нечему.
Однако Крачек оказался совершенно уникальным случаем.
Среди прекрасных садов, эмоциональных осенних парков и огромных
облаков внезапно затесалась самая настоящая бездна! Непроглядный
мрак, который очень напоминал мне момент смерти. Когда
энергетическая составляющая покидает оболочку и улетает в
неизвестном направлении. И нет совершенно ничего… Лишь пустота,
которая полностью обволакивает тебя.
Так, что же я почувствовал, когда увидел внутреннюю бездну
Крачека? Кажется, люди называют это состраданием.
И я прекрасно понимал этого бедолагу. Так уж вышло, что в моей
памяти всё ещё осталось то чувство удушающей безысходности, когда
на будущее нет ни малейшего шанса. Надежда умирает последней. Но во
мне её лучина погасла очень быстро.
А ещё я прекрасно помнил тот момент, когда Мегард уничтожил
единственное, ради чего я продолжал дышать в той тюрьме. Помнил,
как моя душа разлетелась на сотни тысяч осколков.
Но стоит понимать, что я – Ультимат. А Крачек - всего лишь
человек. Маленький хрупкий гуминит, на чьи плечи обрушилась
страшная судьба.
Однако благодаря этому бедолаге нам удалось продумать хороший
план. А значит, парнишка вполне заслуживает второй шанс.
А ещё, глядя на то, как распятый на стене собственного убежища
Синий, содрогается в предсмертной агонии, я понимал, что серьёзно
недооценивал своего пушистого друга.
- Ох, уж это дурацкое чувство… - выдохнул Семён, холодно глядя
на обескровленный сдувшийся труп: - Вот, вроде, отомстил… Да? Он
страдал? Да. Но я не чувствую себя удовлетворённым… Знаешь, если бы
Саша и Мила узнали, что я сейчас сделал – они бы выгнали меня из
дома.
- Но они не узнают. Я считаю, что лучше так, чем никак. – сейчас
во мне говорил Глэйтрон. Вернее - его лютая жажда мести, которая,
как будто искала в поведении мохнатого сгустка тьмы оправдание для
себя.
