1718 год – довольно таки фиговый для жизни, скажу вам я. Ах да, я не представился: меня зовут Хантер Блек, и я расскажу вам свою историю. Все началось, как вы уже знаете в гребанном 1718 году, я был неким «„лузером“», как будет принято называть нас в будущем. Перенесу вас в тот момент, где меня всячески унижали.
– Эй, Хантер, подойди, пожалуйста, мы хотим поговорить, правда! – с лёгкой улыбкой произнёс Джейсон – парень, с которым мы общались, дружили с детства. В наши времена дружба не ценилась, впрочем, как и сейчас. Я, как самый идиотский идиот, подошёл к этому ублюдку.
Джейсон смотрит на меня, ухмыляясь. Приятель мой, держа в руках лопату, ударил по моим коленям пару раз. Я упал на сено, слезы покатились из моих глаз. Потом его чокнутые дружки начали кидать в меня куриным помётом, их смех был невыносим. То, что я в тот момент чувствовал было ужасным, они повредили мне гребанные коленные чашечки.
Этот кошмар повторялся день ото дня, но это всего лишь первый круг того ада, который я прошел, чёрт побери. Самый смак ведь впереди, ребятки, и все, о чем я расскажу вам будет правдой, я поставлю вас на мое место, чтобы вы прочувствовали весь этот гнев близких на себе. Ох, это все впереди, моя жизнь была сплошным страшным спектаклем.
Что-ж, приветствую вас, мои дорогие читатели. Пришло время узнать вам о моей тёмной стороне.
Начнём с того, что я пытался встать с гребаного сена с перебитыми на хрен коленными чашечками. Конечно же, все попытки окончились неудачей – боль была невыносима, слезы текли водопадом, но был и плюс – мне на помощь прибежала девушка, да-да, вы не расслышали – именно девушка, которой я был небезразличен. Она пыталась скрыть свои чувства ко мне, ибо её отец занимал должность «мэра» этого чертового села, ведь это и городом нельзя назвать.
Люди здесь были сами за себя, были кровожадны, жестоки, лишены человечности каких-либо чувств, будто в вашем мире андроиды. Из-за этого и пробудилась во мне некая ненависть к людишкам, понимаете ведь? Но ладно, сейчас не об этом, а о том как мне помогла девушка, которую я любил.
– О чёрт, Хантер, снова эти ублюдки с тобой так? Кэрри подбежала ко мне, я лишь кивнул. В этот момент мне не хотелось ничего говорить. Её имя – Кэрри Армстронг – она самая милая и добрая девушка, когда-либо известная мне. Приподнявшись, я посмотрел на её щеки и вздрогнул – её родной отец, кажется, прижигал кочергой её щечки, ее розовые, прекрасные щеки, это ведь все из-за меня, он её ненавидел только из-за того, что его дочь видит во мне человека, а не грушу для битья. В этот момент мне хотелось убить её отца – взять нож и перерезать ему горло во сне, это была бы отличная смерть, как по мне.
