1. 1
- Девяноста третья, пошла!
Конвоир, дородный потный волк, грубо подталкивает меня к транспортной капсуле. По инерции я делаю несколько неуклюжих шагов и протягиваю руки старшему охраннику. Он с равнодушным видом отточенным движением отщелкивает наручники на моих запястьях. Тут же потираю покрасневшую, содранную кожу, пока волк быстро пробегается по списку на своем планшете.
- Так, оружие на выбор? - задает стандартный вопрос, не поднимая головы.
- Перочинный ножик и топорик из кивайского сплава.
Желтые глаза волка отрываются от планшета и мажут по мне с вялым, тут же угасающим интересом. Почти все девушки до меня выбирали арбалет...
- Бонусный предмет? - спрашивает волк дальше, ставя галку в своем списке и кивая стоящему позади охраннику, который тут же начинает собирать мне рюкзак.
- Огниво.
Еще галочка.
Ежусь, наблюдая за ним. Меня потихоньку все сильнее пробивает крупная дрожь. Еще пара вопросов, и я исчезну в транспортной капсуле вслед за другими девяноста двумя девушками. Меня спустят в густые непроходимые леса Араи, единственного искусственно созданного материка на одноименной планете - океане. Планете - тюрьме для высших волков.
И обратной дороги не будет.
Конечно, нам, жертвенной сотне, обещают, что мы выживем, если доберемся до Огня.
Вот только уже тридцать лет никто не добирался...
Арая... Говорят, она прекрасна своими лесами так же, как жестока своими обитателями - одичавшими волками, сосланными туда за преступления перед Конфедерацией. Арая. Моя верная смерть.
- Сух пай? - продолжает ставить галочки волк.
- Номер два, - отвечаю я, сглатывая подкатившую от охватывающего страха горечь.
- Аптечка?
- Восьмая.
Волк кивает и ставит подпись в планшете. Протягивает его мне.
- Вот здесь прижми палец.
Тыкаю, куда указали, оставляя свой отпечаток. Проступающий светящийся след тут же трансформируется в мой личный штрих. Дина Кострова. Двадцать три года. Вид: гуманоид. Планета происхождения: Земля. Статус: негодна.
Мне протягивают собранный рюкзак и бордово- красный плащ с глубоким капюшоном. Ладони влажнеют, когда касаюсь тяжелой мягкой ткани. Пальцы невольно гладят тонкие бархатистые ворсинки на внутренней стороне плаща.
Символ моей скорой гибели и одновременно мой главный шанс выжить - всё в этом простом, почти старинном предмете одежды.
