1. Глава 1. Гроза над Флоттервилем
История моего знакомства с Эймери Дьюссоном насчитывала целых долгих восемь лет – чуть меньше половины моей собственной жизни. Конечно, я была тогда ещё совсем ребёнком, и виделись мы не каждый год, и всё же...
Невидимый метроном ненавязчиво, но неотступно отсчитывает в моей голове оставшееся нам время.
Тики-так, тики-так, тики-так.
На столике лежит свадебная тиара. Не у каждой благородной семьи в Айване есть фамильные тиары, но у семьи Аделарда Флориса она есть. В раннем детстве я мечтала о том, как надену её на самое волшебное для любой маленькой восторженной девочки событие. Сейчас я смотрю на неё с отчаянием.
Тики-так, тики-так, тики-так.
Совсем немного тиков и таков остаётся. До конца моей учёбы в КИЛ. До моей свадьбы.
До его смерти.
И я не знаю, что мне сделать, чтобы победить. Время, судьбу или смерть – в случае Эймери Дьюссона, кажется, это одно и то же.
Одна тысяча пятьсот пятый год, весна
Гроза, разбудившая меня, была первой в этом году. Маленький городок Флоттервиль, полный сырости и тумана пригород шумного многолюдного Флоттершайна, не так уж богат на грозы, особенно в конце апреля, так что я проснулась, убеждая себя, что треск и грохот мне просто приснились.
Я полежала в темноте какое-то время, прислушиваясь и втайне надеясь, что стихия, побуянив от души, уже успокаивается и затихает, но куда там. Сквозь раздвинутые нерадивой служанкой Коссет бледно-розовые занавески можно было вовсю любоваться тем, как острые электрические ножи кромсают безоружное небо, разбивают его причудливыми трещинами. Я поёжилась, протянула руку к тумбочке за молоком – Коссет всегда оставляет мне стакан горячего молока на ночь – но промахнулась, и стакан полетел вниз. Раздалось жалобное дзыньканье.
Камин догорел, и в комнате ощутимо похолодало. Я села на кровати, осторожно впихнула озябшие ноги в вязаные тапочки с кроличьими ушками. Свечи не горели, так что очертания окружающих меня предметов проявлялись только с очередной вспышкой молнии – и тут же погружались во тьму, растворяясь в ней полностью. Я подошла к двери, помедлила, прежде чем её открыть, словно опасаясь, что по ту сторону двери стоит некая недобрая и могущественная потусторонняя сущность, с нетерпением ожидающая, когда же я впущу её внутрь – чтобы тут же занять моё место. Я сжимала холодную металлическую дверную ручку, пока очередной раскат грома не воткнулся мне между лопаток, острый и злой. Собственный страх показался постыдным и недостойным, и я открыла дверь и вышла в коридор.
