Мы совершаем этический выбор гораздо чаще, чем осознаем сами. Обычно человеку кажется, что «этичность» – это соблюдение неких правил о том, «чего нельзя». Если бы к ним этика и сводилась, то любой поступок, который не нарушает этих правил, считался бы этичным. Но это, конечно же, не вся правда. Такое ограниченное понимание этики ничего не говорит о том благе, которое мы в состоянии принести другим, не таким удачливым, как мы, причем не только внутри собственного общества, но и везде, куда только дотянемся. Более того, человеку не помешало бы распространить свое этическое неравнодушие и на будущие поколения, и даже за пределы своего биологического вида – на животных.
У граждан демократического общества есть еще один важный этический долг: стремиться к знаниям и участвовать в принятии решений, имеющих общественное значение. Поскольку многие из таких решений требуют этического выбора, профессионально подготовленные специалисты в области этики, или философии морали, принесли бы много пользы, участвуя в общественной дискуссии по этическим вопросам.
На взгляд современного человека, ничего странного в таком подходе нет, но еще недавно, когда я учился в университете, философы настойчиво просили, напротив, не рассматривать их как экспертов, обладателей знаний и умений, применимых в решении сложных этических задач. К счастью для меня (потому что вряд ли бы я остался философом, если бы эта точка зрения победила), под давлением студенческих движений конца 1960-х – начала 1970-х годов изменилось и применение, и преподавание философии морали. Студенты эпохи войны во Вьетнаме, борьбы с расизмом и сексизмом, кампаний в защиту окружающей среды потребовали от университетских программ актуальности и отклика на острые проблемы современности. В ответ на этот запрос философы вернули свой предмет к его истокам. По примеру Сократа, расспрашивавшего сограждан-афинян о природе справедливости и о том, что значит праведно жить, они набрались смелости и начали задавать эти вопросы студентам, коллегам и всему обществу.
Моя первая книга, написанная во времена общественных протестов против расизма, сексизма и войны во Вьетнаме, ставила вопрос так: когда в условиях демократии допустимо гражданское неповиновение? С тех пор я стараюсь заниматься прежде всего тем, что волнует людей, далеких от философии. В некоторых философских кругах принято считать все, что можно объяснить неспециалисту, слишком поверхностным, чтобы тратить на это время. Я же, напротив, подозреваю, что нельзя объяснить просто только то, что непонятно тебе самому.
