Отправляли Василису в Уфу, к бабушке,
до конца лета. Отправляли с родственницей жены.
Злата тоже решила ехать.
Рюкзачок собрала крошечный. Сложила
туда колготки и штаны, все, что влезло. И еще какие-то книжки. Все,
как у старшей сестры.
Надела футболку и джинсы. Взяла
зонтик от дождя и розовую кепку.
Надела теплую красную жилетку, чтобы
не было холодно в дороге.
Надела желтые носки (для красоты) и
белые садиковские туфли (они удобные). Потом рюкзачок.
Примерилась к Василисиному чемодану
(я буду тихо сидеть), но сказала со вздохом: я туда не влезу.
Поменяла планы. Никогда не сдаваться.
Никогда.
- Лиса, без меня не уходи!
Посидела со всеми на дорожку.
Вздохнула.
Вышла за дверь и деловито вызвала
лифт для всех. Когда спустились, открыла дверь и держала двумя
руками, чтобы все прошли. Вышла из подъезда — в темноту и штормовое
предупреждение.
А когда поняла, что ее не берут в
машину, в аэропорт, в самолет, к бабушке до конца лета, заплакала,
стоя на тротуаре под дождем, и закричала на всю улицу:
- Лиса! Лиса!
Потом:
- Мама, мама!
Слезы и сопли лились потоком на
красную жилетку на случай дождя.
Потому что вдруг трагически
показалось, что мама тоже уезжает надолго, как Василиса.
И этого оказалось не пережить.
- Мама, мама!
Машина уехала. Злата осталась. С
рюкзачком за спиной, с крошечным зонтиком, на руках у папы. Над
головой гремел гром, сверкали молнии, шел дождь, шумели от ветра
листья. Трагедия. Сопли и слезы сверкали на красной жилетке словно
бриллиантовое колье.
...А потом мы с ней, рыдая, пошли в
магазинчик и купили зеленого зубастика. Потом, по-прежнему рыдая,
пошли домой. В лифте, дружно всхлипывая, распечатали коробочку с
зубастиком. Входя в квартиру, подхлюпывая носом, рассмотрели его
хорошенько. Ничего так себе зубастик, в короне. Дома тепло и пахнет
гречкой. И мама сейчас приедет из аэропорта. Совсем скоро.
И Злата развеселилась и перестала
рыдать. А потом даже засмеялась и съела гречку. Почистила зубы и
послушала книжку на ночь. Уснула, положив руку под щеку и сжимая
папину ладонь. И улыбалась во сне, забыв про зубастика. Трагедия
закончилась.
Да.
Но осень в сердце все-таки
осталась.
Я знаю.
Если я когда-нибудь соберу истории о
Злате и Василисе в книгу, это будет прологом. Хотя может быть,
слишком мрачно? Не знаю.
Но вообще, по ощущениям, это будет
книга о детях. Но не детская. А скорее, взрослым о детях.
