Когда я проснулась, за окном уже рассвело. Ройса рядом не было. Выйдя из комнаты я услышала далекие голоса: резкий и хриплый принадлежал Инфору, густой и низкий казался незнакомым. Почти бегом направляясь к лестнице, я уже понимала, что ошиблась.
– Отец!
Этот голос мог принадлежать только ему! Перепрыгивая через ступени, я бежала к кухне. Не ошиблась! Он опирался на столешницу за спиной. Все такой же огромный, в пыльном балахоне, с недельной щетиной и уставшими глазами.
Увидев меня в проходе, император широко улыбнулся. Я бросилась к нему, не в силах вымолвить ни слова. Замерла на груди, млея в родных объятиях, чувствуя большие ладони, гладящие по голове. Хотелось замереть так навсегда. Не отходить и не отпускать.
Услышав шаги за спиной, я поняла, что Инфор вышел.
– Ты ничего не хочешь рассказать мне? – спросил отец тихо.
Я отрицательно качнула головой и отошла. Ройс сдал – это очевидно. И где же он теперь сам?
– Не нужно было тебе признавать меня своей дочерью перед Объединенными землями.
– Дайан, я счастлив, что ты появилась в моей жизни и не считаю сделанное признание несвоевременным. У меня достаточно сил, чтобы обезопасить тебя… но лишь до тех пор, пока ты не принимаешь необдуманных решений.
Я усмехнулась. Натравить своих врагов на внутреннюю территорию севера – лучший из вариантов использования моего своевременного появления. Я даже не спорю!
– Я волнуюсь за маму. И я не хочу быть в стороне, пока в Объединенных землях разворачивается война.
Продолжительная пауза сказала больше, чем я надеялась услышать. Он опасается признаться в том, что использует меня из-за моей возможной обиды или ввиду простого недоверия?
– Если мама будет здесь, тебе будет спокойнее?
– Мне будет спокойнее, если ты начнешь доверять мне! – это прозвучало слишком резко. Потупившись, я продолжила спокойнее: – Я не предполагаю доверие, подобное тому, каким пользуются Кларисс или Ксю Киз. Но, хотя бы как гильдийцу, как Инфору или Ройсу ты мог бы мне доверять? Чем я заслужила роль безмозглого червяка на крючке?
– У Ройса слишком длинный язык. Где этот паршивец?
Я покачала головой:
– Мы поняли это еще в Зельмене. А где Ройс я не знаю, и знать не хочу!
Черная, чуть изогнутая бровь на уставшем лице императора поднялась, и устало опустилась, образовав две складочки над переносицей. Нахмурившись, он со вздохом сел на стул.
