Дважды доброволец.
80-е, одним предложением и не описать, что с ними связано лично для меня. Пишем: окончание школы, армия, университет, а в уме, – первый сексуальный опыт, выпускной, поступление на исторический, служба и возвращение из армии, рабфак, угроза отчисления и студенческая забастовка, разрушенный землетрясением Ленинакан, стройотряд в ГДР, свободное распределение.
Так удачно сложилось, что в течение жизни я часто становился свидетелем и участником событий, многие из которых до сих пор служат причиной споров историков. Даже с учетом незначительности в них лично моей роли, само ощущение сопричастности наполняет меня гордостью. Память об этих событиях, людях, с которыми встретился и испытанных чувствах я бережно храню.
Мое путешествие в Афганистан началось с призывной комиссии (если быть объективным, оно началось с несданных в зимнюю сессию «Истории Древнего мира», «Латинского языка» и «Историографии»), после прохождения которой на «Личном деле призывника» появилась сделанная рукой председателя– военкома надпись: «Изъявил желание служить в ДРА».
В желании этом точно не было комсомольского задора и стремления «помочь братскому афганскому народу в его борьбе за построение социалистического государства». А были надежды на отсутствие «дедовщины», мальчишеские представления о «войнушке», желание быть похожим на увешанного наградами десантника из телевизионных передач, преодолеть свои страхи, в общем, ничего героического или патриотичного.
Областной сборный пункт, прощание с родителями на вокзале, «Здравствуй новый мир!», в который мы добирались долгих три дня с пересадками на электричке, поезде и, в конце пути,– на машинах. Сама поездка достойна отдельного рассказа. Достаточно сказать, что в плацкартный вагон на 54 места нас посадили 150 человек, а там были еще и пассажиры с билетами, сбежавшие от нас как от чумных.
В Самаркандской «учебке связи» желание это не то чтобы исчезло, скорее ослабло под напором новых знаний и впечатлений, связанных с ними альтернативных, более «жирных» вариантах продолжения службы, в том числе и возможность остаться в постоянном составе.
Так, наверное, и подвел бы я афганский народ, если бы не мой сослуживец Олег Мунтяну. Зная из моих рассказов о поступке на призывной комиссии и стремясь помочь в осуществлении мечты, он простодушно сообщил о моем желании взводному, когда тот составлял список желающих в Афганистан. Меня в этот день задействовали на стройке, на занятиях я отсутствовал весь день и о том, что я «дважды доброволец», узнал только вечером, придя в расположение роты.
