Великая армия Наполеона в Бородинском сражении

О книге

Автор книги - Владимир Земцов. Произведение относится к жанрам энциклопедии, новое время, общая история, военное дело / спецслужбы. Оно опубликовано в 2018 году. Международный стандартный книжный номер: 978-5-04-094910-6.

Аннотация

Наполеон вторгся в Россию с десятью пехотными и четырьмя) кавалерийскими корпусами общей численностью почти 400 тысяч человек. Только половина солдат Великой армии (Grande Armee), или как ее прозвали русские – «армии двунадеся-ти языков», были французами, остальные поляками, немцами из Пруссии, германских государств Рейнского союза, итальянцами, швейцарцами, испанцами, португальцами, хорватами, австрийцами.

НОВАЯ КНИГА ведущего исследователя Наполеоновской эпохи впервые позволяет взглянуть на Бородинское сражение глазами противников русских войск. Эта фундаментальная работа на основе широкого комплекса источников не только тщательно реконструирует действия Великой армии Наполеона в ключевые моменты величайшей битвы – самой кровопролитной в истории среди однодневных сражений, но и впервые во всех подробностях восстанавливает механизмы функционирования этой сложнейшей военной машины в 1812 году, отвечая на самые спорные вопросы. Каково было устройство, комплектование и состав Великой армии? Каковы были униформа и оружие? Что собой представлял ее офицерский корпус? Какое влияние здоровье и быт Наполеона в ходе Русской кампании оказывали на решения французского главнокомандующего? Что заставляло наполеоновского солдата идти в бой, драться и умирать под Бородином? Как тяготы Русской кампании расшатывали армейскую дисциплину и обостряли межнациональные взаимоотношения в Великой армии? Наконец, сочетание каких факторов привело к полному поражению наполеоновской армии в России?

Читать онлайн Владимир Земцов - Великая армия Наполеона в Бородинском сражении

Введение

Война 1812 г. стала важнейшей вехой в российской и мировой истории. Катастрофа Великой армии Наполеона в России обозначила многие из тех проблем, которые и по сегодняшний день продолжают волновать воображение исследователей и политиков многих стран мира. Что такое дух народа и что такое загадочная «русская душа»? Как должны строиться отношения между Западом и Россией в европейской и мировой политике? Как соотнести национальный интерес отдельных европейских стран с интересами Единой Европы? Что является решающим в принятии великих государственных решений – рок «исторической предопределенности», совокупная воля большинства общества или же решимость его отдельных лидеров? Поиски ответов на эти и многие другие вопросы, связанные с событиями 1812 г., кульминацией которых стало Бородинское сражение, привели к появлению в России и за рубежом почти необозримой исторической, художественной и публицистической литературы.

Столь длительный, а нередко и достаточно стойкий интерес к войне 1812 г. и Бородину предопределил рождение иллюзии о некоей «прозрачности» событий Бородинской битвы, об очевидности причин, ее породивших, хода и последствий. В сущности, все книги о Бородинском сражении длительное время с удивительным постоянством воспроизводили в каждой отдельно взятой стране одни и те же национально ограниченные сюжеты и вызывали одни и те же национально определенные чувства. Историческая память каждого народа, участвовавшего в сражении или наблюдавшего его издалека (как, например, обстояло дело с британцами и североамериканцами), оказалась основана на одном, строго определенном мифе-основании, созданном как путем воздействия коллективных представлений той или иной нации, так и благодаря манипуляциям, производимым с этим мифом государственной властью.

Помимо этих «ловушек» исторической памяти, была и другая причина, предопределявшая иллюзию «изученности» Бородинской битвы, а именно последовательное стремление историков к «научному», то есть фактически к структуралистски заданному, объяснению событий грандиозной битвы, когда все многообразие человеческих трагедий тех дней сводилось к неким общим социологизированным или военно-социологизированным схемам. Живые люди либо исчезали со страниц такого рода научных исследований, либо же превращались в заложников «объективных обстоятельств» социального, военного, политического или иного рода.

Рекомендации для вас