– Мам, а можно мы уже ляжем спать?
– Уилл, ещё даже не вечер! Сейчас только четыре часа! – рассмеялась мама. – И Санта-Клаус всё равно не придёт, пока вы не заснёте оба.
Мама с Уиллом обернулись к маленькому, усыпанному блёстками вихрю, пронёсшемуся через кухню. Хетти, младшая сестрёнка Уилла, надела сразу три пышные «балетные» юбки, одну поверх другой; свои любимые розовые резиновые сапоги и корону с блестящими камнями-стекляшками. Хетти размахивала музыкальной волшебной палочкой, играющей «Ты сияй, звезда ночная»[1], но сама громко пела «Звените, колокольчики»[2], заглушая мелодию. Под мышкой она держала Сьюзи, их кошку. Вид у Сьюзи был сильно встревоженный. Она уже привыкла, что Хетти обращается с ней как с плюшевым медвежонком, но сегодня Хетти разбушевалась пуще обычного.
Уилл испуганно взглянул на маму:
– А если она никогда не заснёт?
Мама рассмеялась и обняла его:
– Не волнуйся. Если она так и будет носиться по дому как заведённая, то уже через полчаса свалится спать. Прямо на диване в гостиной. Надеюсь, за полчаса мы не оглохнем от её пения. – Она оглядела кухонный стол, заваленный цветной бумагой. – А что ты делаешь, Уилл?
– Рождественский носок для Лео. – Уилл показал маме склеенный из бумаги носок.
– А он его не погрызёт?
Уилл закатил глаза:
– Так в том-то и смысл! Что хомяки любят больше всего?
– Грызть всё подряд. – Мама нахмурилась, вспомнив библиотечную книжку, которую Уилл случайно оставил слишком близко к клетке Лео. Ему пришлось извиняться перед библиотекаршей за погрызенные уголки, и получилось очень неловко. Лео был знатный грызун от слова «грызть». Его клетка стояла на подоконнике в комнате Уилла, и весь нижний краешек занавески с космическими кораблями теперь был в мелких дырочках. Уилл говорил, что так занавеска смотрится даже лучше.
– Вот именно, – наставительно произнёс Уилл. – Погрызть и поесть. Поэтому я не буду украшать носок. Я проделаю в нём дырочки, а внутрь положу семечки и арахис. Это его любимая еда.
– Отлично придумано. А для меня тоже сделаешь такой носок? – спросила мама. – Можно без семечек и арахиса.
Уилл нахмурился:
– Мам, ты уже взрослая для таких штук.
Мама вздохнула: