Бывало, по деревне жмых на ферму везут, а мы, пацаны, тут как тут… Заладим:
– Дяденька! Угости! Дяденька! Прокати!
Никогда нам не было отказа, как сейчас помню. Полную кепку наберешь и хрумкаешь, хрумкаешь. Другой раз на целый класс выпросишь. До сих пор в глазах эти золотистые круги жмыха. Вкусная штуковина.
А на местном маслозаводе любили пацаны просить сухое молоко. Его прямо с барабана насобирает тетенька каждому в кулек из газеты, смеется:
– Пользуйтесь, пока я добрая!
Действительно, люди в то послевоенное время добрые были и дружные, хотя и терпели неустроенность, но бескорыстно помогали друг другу. «Помочью» это называлось: дом поставить, картошку выкопать или сена накосить, да мало ли в деревне работы… Соберутся помогать родственники, соседи. И не копейки за работу – только за спасибо и угощение.
Мама к вечеру стол готовит. Говорит:
– Ешьте, пейте, люди добрые. Спасибо вам!
Ее за угощение тоже благодарят. Тут же песни начинают петь. Смотрю и удивляюсь: куда девалась усталость?
Вот соседка в круг вышла, она сегодня поразительно красива. Одета в нарядное платье. Не поднимая глаз от земли, запела:
Ах ты топни нога,
Да притопни нога.
А у мужа моего
Рост чуть выше сапога!..
Смотрю, Галя Карацеева пошла каблуками дробь пускать. По выражению лица видно, что это доставляет ей большое удовольствие:
Идет милый по деревне,
И всем улыбается,
Он сегодня зубы вставил,
Рот не закрывается!..
Коля Гурин только что сыпал шутками направо и налево, а тут запел свою частушку, голос его хрипл, движения быстрые:
В нашей тихой деревеньке,
Два колодца рядом,
Отчего же девки рябы?
Их побило градом!..
Все дружно захлопали в ладоши, а Коля еще раз по кругу пошел.
Приезжайте к нам в деревню,
С чемоданом кожаным,
А уедете обратно-
С носом обмороженным!..
Валентин Лаптев – большой знаток прибауток, не стерпел, частушки – его конек, тут же поддержал Колю:
Ваня ходит хмурый,
Хороши дела!
Не успел жениться —
Жена родила…
Зачем удивляться?
Другим нужен год…
Слушай, Ваня, техника,
Вся идет вперед!..
И так могли плясать и петь долго. Бывало, заберусь на полати или печь и слушаю. Обычно взрослые и про жизнь заводили речь. О чем шел разговор? Больше всего о войне – будет или нет новая? Сильно не хотели тогда все войны.
