Кому из жителей средней полосы не захочется провести свой отпуск у ласкового теплого моря? Честное слово, мало найдется таких отважных героев, кто добровольно променяет хиленькое северное лето с его вечными простенькими ромашками и неизменными колокольчиками на шикарные заросли субтропического климата. А где теплый климат, там и все сопутствующие ему удовольствия.
У нас в садах, как ни стараются садоводы-мичуринцы, в лучшем случае урождаются яблоки и сливы, да еще изредка мелкие груши и кислая вишня, а у них там из года в год плодоносит сладкий виноград, пушистые персики и даже мандарины с апельсинами свисают с ветвей золотистыми шариками. Конечно, бывают стойкие приверженцы отдыха в средних широтах и даже севернее, находятся смельчаки и для путешествий по берегу Белого моря, но это точно были не Кира с Лесей. Подругам даже относительно мягкий питерский климат казался невыносимым.
– Снова на улице дождь, – с такими словами в дверях гостиной появилась печальная и, конечно же, промокшая до костей Леся.
Девушка выходила в сад, и вот результат ее прогулки. Течет с зонтика, течет с плаща, течет с волос, и даже на кончике носа повисла тяжелая противная капля.
И Кира, хотя отлично знала о внезапно прорвавшихся в середине июня небесах, охотно кивнула в ответ и подхватила:
– И не говори! Как с утра зарядил, так и льет без передыху! Ужас какой-то!
Леся с готовностью подсела поближе к Кире, протянула руки к теплу и бросила ответную реплику:
– Ну, и климат! Льет, всюду мокро, на улицу без резиновых сапог и зонтика и думать нечего высовываться.
– Мокро – это еще ничего. Главное, что холодно! Бр-р-р!
И Кира выразительно поежилась, покосилась на окно и пересела поближе к пылающему в комнате камину.
Погода на улице и впрямь была не летняя. Уже почти две недели каждый день шел дождь. Причем был ли он мелкий и ничтожный или мощный с громом и молниями, лил он одинаково упорно с утра и весь день. Вечером обычно случалась короткая передышка, часа полтора-два, никак не больше. Потом дождь принимался лить с прежней силой.
При этом Леся с Кирой одинаково подозревали, что передышку эту кто-то там злой и недобрый, завладевший властью на тучах, делает специально. Чтобы сначала, значит, дать людям надежду на то, что погода наконец исправится, а потом злорадно захохотать и надежду эту отнять. И чтобы опять дождь! И чтобы холодно! И чтобы мокро! И чтобы кости, зубы и коленки сводило от одного только взгляда на улицу!
