Имя мое - любовь

Ощущение холода на лице было не терпимым даже, а приятным. Так прихватывает щеки, когда выйдешь в солнечный морозный день. Мороз имеет запах, и я помню его с самого детства. Смешанный с дымом от березовых дров, который канатом тянется от каждого дома в небо. Это один из любимых запахов.

То ли сон слишком уж объемен и реален, то ли я запуталась в этом сне, и сейчас не весна, а самая настоящая зима. Потому что лютый холод уже пробрался под одежду.

Я открыла глаза и ошалела: темное холодное небо, усыпанное звездами, то и дело перекрывала дымка. И когда я поняла, что это пар от моего дыхания, стало страшновато.

Если я вижу небо до окоёма, значит… я лежу на земле? Повернула голову в одну сторону, потом в другую. Сугробы, темнота, лай собак и запах дыма. Но не того, привычного и родного из детства, а смешанного с запахом готовящейся пищи. И это не пироги. Больше похоже на копченое пригоревшее мясо.

Перевернувшись на бок, поняла, что сильно замерзли ноги. Мороз щиплет голени и колени, пробирается к бедрам. Во рту привкус крови. Я встала на колени и чуть не запуталась в подоле. Ощупала себя и обнаружила, что под юбкой нет ни колготок, ни вообще каких-либо штанов.

— Что за чертовщина? – только и смогла выговорить я, но, услышав свой голос, замерла. Он был тоненький, слабый, словно девчоночий. - Кхе- кхе, - прокашлялась я, но в горле ничего не мешало. Мой голос изменился до неузнаваемости.

Осмотревшись и привыкнув к темноте, увидела глубокую тропку в снегу, возле которой я и лежала. Вдали несколько темных домов. Света не было ни на улице, ни в окнах. Дома больше походили на странные кособокие развалюхи. Присмотревшись, разглядела подобие трепещущего огонька. Свеча? Может, электричество отключили?

Я встала и на замерзших ногах побрела по тропке. Когда чуть отвлеклась от ледяных ног, поняла, что болит грудь: дышать так тяжело, словно грудь закована в латы. Провела ладонью по груди, обнаружила, что на мне одежда, похожая на зипун. Я никогда не видела зипуна, но сейчас была твердо уверена, что это именно он: стеганая, как фуфайка, куртка, завязанная на три пары веревочек. Под ней я то ли туго обмотана шарфом, то ли еще чем-то. Видимо, для тепла.

В голове было ясно, но я напрочь не понимала, где я и что случилось. И не могла вспомнить, что было до этого.