Остров Сентоса.
Макс сидел в шезлонге и потягивал
пинья - колада, а Нина смотрела на него свозь свою дайкири.
Кубинские мотивы на крайнем южном кусочке материковой Азии. Они
поработали на славу почти три недели с брокерами в Нью-Йорке через
Сингапур. Вести о том, что СССР развалился биржа встретила паникой
и суверенный долг СССР упал в цене до уровня плинтуса. Макс этого
ожидал и концентрировал все возможные средства, для короткой игры
на советских долгах. Его сингапурский брокер Лин Хо был в шоке.
Учитывая, что этот громадный европеец свободно говорил на
кантонском, он опасался разговоров по телефону с коллегами. Обычно
они всегда обсуждали этих заказчиков из Европы и Америки на своем
языке, но с этим он не осмелился. Этот был очень мощным и опасным.
Как то он увидел, как этот Макс ломает пальцами связку палочек для
еды. Этот шею переломит и не почешется, - подумал Лин Хо. Культ
силы на Востоке был сильно развит. В результате они потратили почти
600 миллионов долларов на выкуп долгов СССР по бросовой цене – 5-7%
от номинала и Макс стал заимодавцем родной страны. У них осталось
миллионов 50, если вдруг замануха не сработает. Лин Хо советовал
брать плечо 1 к 10 и увеличить сумму в 10 раз, но тогда бы Макса
это выдало, а так сумма не очень большая для фонда инвестиций
княжества Андорры. Через пару месяцев прибыль уже составляла 200
процентов, а после признания Россией всех долгов СССР цены
вернулись к почти 100% стоимости. Итого потенциально у Макса на
руках была сумма примерно в 10 миллиардов долларов. Такая
возможность уже точно не произойдет в его жизни, кроме, наверное,
биткоина или падение доткомов. Он раскидал потом аккуратно ярд на
известные ему акции лет так на 10. Остальное держал как
стратегический резерв, чтобы посмотреть рынок.
Макс иногда позванивал в Москву
Давыдову и Хандамирову, чтобы узнать новости. Спутникового ТВ еще
не было. В Сингапуре он нашел китайца, который убежал во время
культурной революции от Мао, прежде преподававший иглотерапию в
Шанхае. И они нашли друг друга. Он выдал ему сертификат от имени
своей школы в знак признания его знаний. А иглы Макса привели его в
восторг. Макс пообещал ему сделать комплект как приедет в Россию.
Иногда Ло Юн приглашал его для консультаций и на вопросы пациентов
господина Ло, тот неизменно отвечал, что Макс ученик очень старой
тибетской школы, которую он очень почитает. И пациенты, услышав
китайский Макса важно кивали головами. Он называл Макса - Ю Сон. А
как известно у китайцев чем короче фамилия, тем древнее род. То
есть он ставил Макса выше себя. Также Нину звал Ю Нин. Макс даже
визитки себе сделал с английским и китайским шрифтами.
