Александр Елизарэ
Рядовой для Афганистана
казарма русских парашютистов
Рядовым солдатам, сержантам, прапорщикам и офицерам Сороковой Армии посвящаю этот роман. Действия в романе основаны на реальных событиях. Некоторые имена героев изменены.
Время, проведенное на войне – когда от Бога или удачи зависит каждый твой шаг. Время духовного взросления и осмысления бытия. Время, выбрало тебя, чтобы решить, что делать с тобой дальше – оставить жить, как лучшего представителя человечества или уничтожить, как ненужный для вселенной элемент. На войне случается наоборот, лучшие – приносятся в жертву провидению.
Лето 1979 года. СССР. Ночной сон, предчувствие
Кругом пыль; серая и взвешенная, словно цемент или пепел. На вкус – морская глина, испеченная на солнце.
Машина резко дернулась и замерла. Звенящая тишина лопнула в один миг, где-то впереди раздался страшный взрыв, стреляли сверху, значит по нашей колонне. Ушные перепонки раскалились от автоматной стрельбы и грохота танковых пулеметов. Я оглянулся и увидел молодых солдат, вопросительно уставившихся на меня. Вдруг снаружи раздался отборный мат, перемешанный с четкими приказаниями нашего командира.
– Что притихли, гаврики? Обделались со страху? Быстро из машины, гвардейцы! Занять оборону! Пулей! Впереди обстрел! С высот лупят «духи»>1 прицельно! Сержант, командуй живее!
Потом на секунду все пропало.
– Ча сидим, бойцы? – закричал я на солдат. – Бегом выпрыгнули из машины! Справа, слева по одному, и сразу расползлись, десантура! Фергану>2 забыли, «слоны»>3? Вперед!
– Ура! – грохнули десантники и резко, один за другим, покинули грузовик по разным бортам.
Через несколько секунд старая машина вдруг заурчала и как-то безвольно, словно мертвая, поехала вперед. Мои последние слова потонули в дьявольском грохоте, словно сама Земля наткнулась на непреодолимое препятствие во вселенной, и произошло то, что уже нельзя поправить, даже Богу. Раздался оглушительный разрыв. Все разлетелось на мелкие и неправильные частички. Странно, совсем нет боли, значит, меня уже нет, как жаль. Я хочу плакать, но не могу. В моих глазах потемнело, словно навсегда пропало солнце. Черная дыра проглотила меня, и я подчинился её мантии. Тело поднялось и полетело высоко в небо. Я увидел наш грузовик, падающий с горного серпантина вниз и, догорающий в тяжелых муках на дне ущелья. Зеленые ветви низкого кустарника нежно обволокли черные остовы бортов, огонь медленно затухал и убаюкивал остатки черной стали и жженой резины. Раздался еще один слабый хлопок, взорвался воздух в последнем уцелевшем колесе, машина умерла и обездвижилась. Тишина и крик орла в синей вышине завершили страшную картину перехода в другое состояние.