Япония, Токио, 13 февраля 1992 года, район
Кабуки-Тё
- Идём, идём! Всего десять-пятнадцать минут, Барана-сан! Ну ты
чего! Это же так здорово!!
Андрея нетерпеливо толкали в спину, а сам толкаемый испытывал
острое, ни с чем не сравнимое желание задушить толкающего.
Вцепиться ему обеими руками в горло, уронить затылком в зловонную
лужу, где плавает какая-то омерзительно цветастая обертка от
какой-то японской закуски, и выдавить всю жизнь до капли. Медленно,
но не очень, потому что там, за спиной Баранова, был не только тот,
кому он желал смерти. Там, за спиной, был еще и Кабуки-тё, манящий
его своими огнями и полуобнаженными телами гуляющих и работающих
телок. Пусть страшных, пусть коренастых, пусть лишь с намеком на
сиськи, но, факинг щит, тёлок!!!
Секса у бывшего хакера, а ныне агента ЦРУ, не было уже более
трех месяцев. Девяносто три проклятых дня он уже гнил в этом
островном государстве, работая как проклятый на людей, когда-то
поймавших его и осудивших на срок в восемьдесят лет. Бесконечные
дни и ночи перед мониторами, сотни литров кофе, болеутоляющие как
конфетки, неприятное японское курево, жидкое и не цепляющее. Если
бы у Баранова было бы оружие, то он давным-давно застрелился, но
вот сейчас, впервые получивший выходной, он хотел УБИВАТЬ!
Точнее, сначала он хотел трахаться. Мечтал, жаждал,
стремился…
Но, как и всегда, на его желания всем было чхать, а толкающий
его на какие-то сраные «уличные бои» человек был слишком важен для
Баранова, чтобы тот мог себе позволить хотя бы пальцем его
коснуться. Этот жирный, низкорослый, постоянно воняющий прогорклой
рыбой японский извращенец был «золотым билетом» Андрея – тем, из-за
кого с преступника сняли наблюдение и оставили работать одного в
Токио. На железе, нашпигованном следилками, с кучей подписанных
бумажек, где ему что только не регламентировалось, под слежкой
местного правительства, но уже без того увальня-ирландца.
Поэтому Баранов пихался в темные дебри Кабуки-тё, вместо того
чтобы пихать какую-нибудь непривередливую шлюшку, согласную дать и
гайдзину. Обижать отказами гребаного Казуму, который единственный
знал, где есть нужные шлюшки приемлемого качества, Андрей никак не
мог. Кроме того, этот потный извращенец был единственным
собеседником несчастного сына русских иммигрантов. Да и другом
теперь, чего уж там.
