Москва. 24 июля 2002 года.
– Ты куда меня притащил? – клиент с брезгливым любопытством оглядел тесную комнатушку сторожа.
– Всевидящая ждет вас. Вы присядьте, присядьте, – Егор Тимофеич заискивающе поглядел на клиента и подставил табуреточку.
Клиент скосился на табурет и поморщился, словно давая понять, что его значимость с плебейским предметом меблировки не совместима. Тимофеич стушевался и, буркнув «сейчас все будет в лучшем виде», скоренько прошмыгнул через заднюю дверь.
– Ты куда? – взревел гость, дернувшись было следом.
Дверь, в которую упорхнул Егор Тимофеич, закрылась было, но тут же приоткрылась снова. В комнатушку, гордо задрав хвост, вошел жирный рыжий кот. Потершись о ноги оторопевшего клиента, кошак вспрыгнул на табуретку и принялся вылизывать межягодичное пространство.
– Твою мать, – несолидно выругался солидный дядька. Ему не столько было жалко задатка в сотню долларов, сколько обидно, что его, похоже, развели, как дешевого лошка. Если это так, то пусть этот упырь пеняет на себя.
– Не дай бог, – тихо прошлепал губами клиент. – Найду и оторву все, что выпирает.
Клиент бросил сердитый взгляд на кота, тот застыл и, спешно лизнув, чего они там обычно лижут от нечего делать, спрыгнул с табурета. Мужик смахнул кошачью шерсть, поморщившись, плюхнулся на табуретку и расстегнул пиджак. В комнатушке было душно.
Егор Тимофеич тем временем вприпрыжку скакал между вольерами и орал благим матом. Единственное цензурное слово, которое прорывалось между потоками грубости, было «старая».
– Старая!! Мать етить, где тебя заразу носит…
Сторож огляделся. Почему-то внимание его привлек указатель с хищниками и он поспешил туда.
Передвигаться по территории Егору Тимофеичу было теперь тяжело. Возраст и ежедневные вливания давали о себе знать. В московском зоопарке Тимофеич проработал лет тридцать. И ведь раньше бегал дай боже. А теперь… Правда, тогда, когда пришел сюда впервые, алкоголя в крови было поменьше, да и не называл его тогда никто ни Тимофеичем, ни Егором Тимофеичем. Кликали Егоркой. Да, пожалуй, он один из старейших сотрудников зоопарка. Из старой гвардии теперь остались только он да старуха. Но старуха вообще отдельный разговор. Сейчас никто не знает с каких пор старая здесь работает. Когда он только устроился сюда, она уже тогда была старейшим сотрудником и старухой.
