Андрей задыхался…
Он понимал, что если перестанет сопротивляться, то умрет…
Существо, преследовавшее его с самого детства, в очередной раз ворвалось к нему в сознание на границе между сном и реальностью…
Когда сквозь дрему Андрей понял, что к нему прижимается не теплое тело его Леры, а обжигающе ледяное… нечто, было уже поздно. Он попытался повернуться с левого бока на правый и нанести удар первым, но ледяная тварь навалилась на него в тот момент, когда он перевернулся на спину, и вцепилась ему шершавыми, как наждачная бумага, руками в горло.
Он схватился своими руками в запястья существа и открыл глаза…
Как обычно, кроме тонких, похожих на переплетенные между собой корни деревьев, рук он ничего не рассмотрел. Черное расплывчатое марево приближалось к его лицу, проникая в тело холодной, парализующей дрожью. Собрав волю в кулак, Андрей, что есть мочи, напрягся и представил себе, как его внутренние силы концентрируются в яркий белый сгусток, разрывая атакующее существо на куски…
Когда Андрей уже подумал, что в этот раз проиграл, леденящая хватка существа ослабла, и он с истошным криком окончательно вернулся в сознание.
Черное марево растворилось под потолком…
Свет начинающегося летнего утра осветил комнату несмелыми бледными лучами.
В стену недовольно застучала его соседка – дворничиха Настенька. Андрей окончательно пришел в себя, но, лежа в холодном поту, свет включать не спешил – покупать новые лампочки не хотелось. Каждый раз после схватки с существом, когда он торопился вскочить и включить свет, те всегда взрывались с оглушительным треском.
Немного отдышавшись, Андрей протянул руку к прикроватной тумбочке и посмотрел время на своем мобильном. Электронное табло услужливо вывело информацию о том, что уже четыре утра.
– Странно, – подумал про себя Андрей, потому что обычно существо на него нападало с полуночи до двух.
Решив, что больше ему уснуть не получится, Андрей Викторович Климов включил с пульта телевизор и направился в ванную комнату, чтобы справить нужду. Сделав дело, он подошел к умывальнику и взглянул в зеркало.
На него смотрел тридцатилетний брюнет с голубыми глазами на правильном лице, на шее которого багровели четыре косые царапины.
– Вот, тварь, – выругался сквозь зубы Андрей и прислушался к звукам, царившим в его съемной однокомнатной квартире, но кроме храпа Настеньки за стеной, ничего не услышал.
