Фёдор Алексеевич понимал, что в церковных делах на Руси нужно
навести порядок. Поначалу сочувствуя Никону, молодой царь задумал
ввести на Руси свой папский престол - Может быть, боярин
Перебейнос, нам ввести папский престол? При этом всю Русь в
церковно-административном плане поделить бы на четыре патриархии -
в Новгороде, Казани, Астрахани и Тобольске. Под верховным
управлением Папы Русского. А Папой поставить Никона. Я хотел
освободить Аввакума. Но тот написал мне письмо, где обличал
никонианство, а самое главное деяния моего отца.
Я аж в лице изменился от такого предложения - Скажи, Государь!
Какой ты видишь смысл в ведении папства и аж четырех
патриархов?
Федор замялся - Церковная власть усилится.
- Вот именно! Тебе нужна сильная церковная власть? Укреплять
нужно только свою вертикаль власти, царскую. А Церковь и так имеет
слишком много власти. И слишком много денег. Я просто удивляюсь
твоей наивности. Что скажешь на Соборе? Уже почти все значимые
иерархи прибыли. В том числе от старообрядцев.
Феодор протянул мне лист бумаги. Я начал читать записанные им
после моих бесед тезисы. Пробежав глазами, я вернул бумагу - Вполне
неплохо изложено. Надеюсь у тебя, Государь, получится убедить
участников Собора. А Аввакума нужно выпустить для участия в
Соборе.
Аввакум происходил из семьи потомственных священников и сам стал
священником села Лопатищи. В служении был неистов и обличал власть
имущих и простых мирян в грехах, стыдил и частенько, пользуясь
своей большой силой мог и кулаком по лбу вразумить. За это на него
часто жаловались. Поэтому в Лопатищах он не задержался и в был
назначен протопопом в Юрьев-Повольский, откуда его выгнали жители,
за то что он постоянно уличал их в грехах. Так, Аввакум оказался в
Москве, где его приспособили к исправлению текстов богослужебных
книг. Новый патриарх Никон, некогда приятель Аввакума, заменил
прежних московских справщиков польскими книжниками во главе с
Арсением Греком, знавшими греческий язык. Причиной послужила
разность подходов к реформе: если Аввакум, Иван Неронов и другие
выступали за исправление церковных книг по древнерусским
православным рукописям, то Никон собирался сделать это, опираясь на
греческие богослужебные книги. Первоначально патриарх хотел взять
древние «харатейные» книги, но потом довольствовался итальянскими
перепечатками. Аввакум же и другие противники реформы были уверены,
что эти издания не авторитетны и имеют искажения. Протопоп подверг
точку зрения Никона резкой критике в челобитной царю, написанной им
совместно с костромским протопопом Даниилом.
