Измена. Тонкая грань

Сомнения убивают любовь.

Кто мог предугадать, что обычная поездка за город сдвинет цепь событий, как разрушительный сель сметающих всё на своем пути…

– Мама! Я есть хочу! – заканючила моя шестилетняя дочь.

Мы остановились на заправке. И, чтобы не терять уйму времени, решили мелкую не выпускать из машины. Вот и результат.

– Бутер будешь? – спросила, не поворачиваясь.

– Нет! Я хочу пить! Нет, воду я не буду! И этот сок я не хочу! Хочу сама выбрать в магазине! – продолжила митинг Янка.

– Я дам тебе воды. Если ты не хочешь пить, то потерпишь ещё полчаса до турбазы. – сказала, отвернувшись к окну.

Сквозь стеклянные двери было видно, как муж со старшим сыном стоял около кассы. Уже минут десять. Что можно десять минут оплачивать на кассе заправки?

– Если бы ты дала мне вот такую малипусичку персикового сока, мамочка, то я бы могла потерпеть ещё полчаса, – перешла к стадии торга юная леди.

Я поворачивала голову к капризульке-шантажистке, когда телефон Германа пикнул сообщением. Он стоял в держателе с включённым навигатором. И поверх карты местности выплыли чёрные буквы на зелёном фоне.

«Вот, предлагала тебе сказать жене ультимативно: Карин едет с нами! Теперь я жду в нашем кафе к шести! Буду незнакомкой с жёлтыми цветами! Не опаздывай, мой герой!»

И дурацкий смайлик!

Я хлопнула глазами и в ступоре смотрела, как тает зелёная мерзость, сворачиваясь в крошечную моргающую иконку.

Будто ничего и не было!

Что это, чёрт подери?

– Ну, мам! Ты что застыла!

– А?

– Воду свою противную давай! – надула губы Яна, обижаясь на неудавшийся концерт.Герман вернулся с сыном недовольный. Зато Кирилл выглядел, как наш кот Филька, когда ему перепадали креветки. Довольным и чуть придурковатым. Опять что–то выжал с отца.

Муж сел за руль и, прежде чем тронуться с места, глянул на телефон, замечая моргающую иконку сообщения.

Я внимательно наблюдала за ним, не обращая внимания на неизбежную после возвращения Кира перепалку детей.

Герман снял с держателя аппарат, спокойно разблокировал его и прочитал сообщение с каменным лицом.

Ни один мускул не дрогнул. Только глаза потеплели.

– Кто тебе пишет в выходной день? – поинтересовалась, не спуская изучающего взгляда с его лица.

– Спам, ерунда, – слишком поспешно ответил Герман и, установив телефон обратно в пазы, обратился ко мне, – утихомирь детей.