«По мне в стихах все быть должно некстати,
Не так, как у людей»
Эти ахматовские строчки вспомнились при перелистывании электронных страниц первой книги Анастасии Дадаевой. Литературных кафе в нашем городе нет, но по утрам, согревшись чашкой кофе и пробежав пальцами по клавиатуре, бывало, прочтёшь в ВКашном профиле «сигнальные звоночки» её рифм. Они, как протяжный звон богемского хрусталя, отдаются потом дневным эхом, не отпускают…
Я есть тело и дух.
Я есть зрение, слух.
Я есть миг и есть век.
Я Живой Человек.
Из плоти и крови, из любви и из боли сотканы её стихи. Разные, высокие и несуразные: лицевые и изнаночные, цепочки и узелки стихотворных рядов. Каковы бы ни были они по фактуре – строки согревают, не дают замёрзнуть душе окончательно.
С сведенной судорогой шеей
(не думай, будто это блажь)
я обнимаю батарею
и греюсь о ее стальной горячий фарш.
Гудят защемленные нервы,
артерий пережатый ток.
Пришла пора пустить по венам
черносмородиновый сок.
От игр этих, от игрушек
избавь, уволь меня, оставь.
Песками Гоби стал иссушен
язык. Жги злость и гордость плавь.
Честнее, искреннее, свеже
и ярче лампа в фонаре.
Ищу тебя. Сейчас и здесь же.
Ва-банк – вот лучший ход в игре.
Встречая Настю по касательной на проспекте Нефтяников или Строителей в нашей сибирской глуши, думаю, как увижу её на Итальянском или Певческом мосту в Петербурге или в сутолоке на Рубинштейна. Кажется, что грусть её глаз на брегах Невы отступит, немые вопросы растворит призрачная синева питерского неба.
