Бесстыжий демиург веселья

Я осушил третью бутылку амброзии прямо из горла, и это только разогрев. Для кого-то три бутылки этого напитка – верная смерть, а для полубога легкий завтрак.

Передо мной, на диване, расхохоталась абсолютно голая, возмутительно обворожительная и совершенно пьяная девица. Жалко, конечно, что она одна, но вечер только начинается!

Жизнь потомка бога веселья и разврата чудесна и многообещающа.

Вообще-то у меня сейчас сессия, но какие могут быть экзамены когда передо мной такая лапочка?

Девица выхватила у меня из рук бутылку и приложилась к горлышку. Затем с вызовом посмотрела на меня:

— Космос, детка, ну не томи, где там уже твой тромбон? — а взгляд как у пантеры в брачный период.

Я расплылся в фирменной похотливой улыбке, щёлкнул пальцами, и моя мантия тут же испарилась: под ней, конечно же, ничего не было, я слишком люблю свободу. Да и вообще, всегда считал, что нет более грязной пошлости, чем веселиться в одежде. Нужно беречь время.

— Обалдеть! — щёки девушки тут же вспыхнули.

— Да, я такой, — вскинув бровь, горделиво ответил я и встал в излюбленную позу Аполлона.

Девчонка захлопала в ладоши, а глаза сладострастно засветились. Вечер обещал быть очень горячим.

В этот момент дверь в наше уютное логово разврата с треском распахнулась.

На пороге застыл ректор Академии Пространства и Времени. Всеслав Кроносович собственной персоной. Старикан был явно вне себя. Из его глаз били вполне реальные пространственные молнии. Седые волосы трепетали как у перевозбуждённых сынов Горгоны, а выражение лица не предвещало ничего хорошего.

— Космос Ба́хусович, я слишком долго терпел твои выходки!

Ну да, неловко получилось. И правда давно терпел. Но что поделать? Гены Кроноса во мне сильны, но память предков со стороны ветви Бахуса в задний карман не засунешь.

Пока я пытался подобрать правильные слова, голос подала моя обнажённая подруга.

— Привет папа, — ошарашенно воскликнула она в бестолковой попытке прикрыться и шаря глазами по полу в поисках своего платья.

Я перевёл ошалелый взгляд на девчонку. Её лицо, как на зло, располагалось аккурат на уровне моего пояса. Она невинно хлопала ресницами, раскрыв при этом рот. Выглядело это безусловно офигенно, Но не в присутствии ректора.

Да уж…

Очень неловко получилось. Я бы даже сказал, дело дрянь. Интересно, он сильно разозлился? Медленно перевёл взгляд на ректора Кроносовича. Может удастся и на этот раз как-то договориться? Когда меня застукали с тремя лаборантками в кабинете завуча — со скрипом простили. За преподавательницу философии времени, сорвавшую экзамен, едва не исключили. А вот её, кстати, уволили. Теперь дочь ректора – а я расту над собой. Это новый уровень даже для меня.