Я не поэт друзья, мне это слово чуждо,
Мне больше подошло бы слово хулиган.
И от стихов своих становится мне дурно,
Когда читает их взахлёб родной братан.
Не в рифму и не складные мои стихи,
И в жизни никакого от них толка.
Но брату очень нравятся они,
А для себя я в них не вижу никакого прока.
Полжизни я провёл в библиотеке,
И занимался всякой ерундой.
Теперь частенько я иду к аптеке,
Стихами там расписан путь земной.
Последний в жизни стих я написал,
Зачем же тратить попусту бумагу.
Но всем своим друзьям я наказал,
Чтоб в детский дом отдали всю мою награду.
Я не поэт друзья, мне это слово чуждо,
Но часто рифмовать приходится свою судьбу.
Друзья, я вас прошу, живите дружно,
И не позорьте вы в стихах свою Страну!
Путь воина.
Приблизившись к концу пути,
Он верил, что закончилась дорога.
Но жизнь прожить, не поле перейти,
Чтоб голову склонить у своего порога.
Вперёд он шёл к судьбе навстречу,
Путь, сердцем выбирая по звезде.
В Душе надеялся на эту встречу,
И твёрдо верил он своей мечте.
В глазах его кипела страсть,
Хотя и не был он уже ребёнком,
Он шёл, стараясь не упасть,
По жизни был он просто воином.
В пути провёл он много дней,
Была трудна его дорога.
В боях терял своих друзей,
Но верил, что придёт подмога.
Прошёл он много сёл и городов,
Постранствовав по белу свету.
Но не всегда он был здоров,
И не всегда его Душа тянулась к свету.
Приблизившись к конечному пути,
Он долю выбрал сам себе такую.
В чужих краях не смог судьбу найти,
И понял, что он жизнь свою прожил в пустую.
Старый моряк.
Охота кричать, но голос молчал,
Над морем заря разгоралась.
Старик на причале тихонько стоял,
Слезы из глаз пробивались.
Глядел он на волны, что бились о берег,
Барашками пены, ложась на песок.
И вспоминалось, как был ему дорог,
В море свободного ветра глоток.
Всю жизнь бороздил он морские просторы,
И верил, что счастье найдёт впереди.
Но годы прошли, а остались заборы,
И домик пустой где-то там за горой позади.
В ночи зажигал он старый маяк,
Чтоб в шторм освещать путь кораблям.
Не мог жить без моря старый моряк,
Хоть так помогал своим он друзьям.
Охота кричать, но голос дрожал,
Не взять ему в руки, как прежде штурвал.
А где-то над морем закат угасал,
И плача старик, покидал вновь причал.
