Стоял конец ноября. Я шла по холодному и мокрому парку. Первый выпавший снег, весьма запоздалый в этом году, растаял и превратился в обледеневшие лужи. С неба падала какая-то морось. Деревья, почерневшие и мокрые, тоже не украшали окружавший меня пейзаж. Над городом висели черно-серые тучи, и от этого сумерки наступали уже днем.
В общем, прогулка в такую погоду радует мало. Но в городских квартирах огромного мегаполиса не хватает воздуха. Тесная застройка многоэтажными зданиями, забитые транспортом улицы и дворы создают какую-то особую духоту, которая еще несколько лет назад не была столь ощутимой. Поэтому желание вдохнуть всей грудью свежего воздуха вывело меня в осенний парк.
Я потеплее оделась и, несмотря на промозглую сырость, с удовольствием вдыхала холодный воздух. Парк был почти пуст. Изредка попадались прохожие, и я ощутила восторг от отсутствия людской суеты. Несмотря на промозглую погоду, мне было хорошо в парке. Шла я достаточно быстро, чтобы не замерзнуть, и чувствовала себя комфортно.
Пройдя мимо круга, засаженного каштанами, и перейдя тропинку, я зашла в хоровод березок и остановилась, как вкопанная. В самом центре круга располагалась гора снега выше человеческого роста. Откуда она могла взяться, если выпавший снег еле прикрыл землю и сразу растаял? Построить крепость или такой куполообразный дворец было невозможно даже при очень сильном желании.
Но снежный сугроб в виде овального здания с куполом наверху стоял у меня на пути. Мне стало не по себе. Я обошла сугроб кругом и увидела арку, явно обозначавшую вход. Совершенно не задумываясь о последствиях, движимая любопытством, приправленным страхом, я шагнула за арку и очутилась в большом сводчатом зале, из которого следующая арка вела в другое помещение. Без сомнения прошла я и ее и оказалась в комнате с пылающим камином, большим столом и двумя креслами. В одном из них кто-то сидел.
В комнате царил полумрак, освещаемый огнем очага, и я не сразу разглядела обитателя странного жилища. Но когда я поняла, кто это, у меня подкосились ноги, и я, вцепившись в стоявший у меня на пути стол, еле удержалась, чтобы не упасть. В кресле сидел огромный бурый медведь.
Мной овладел животный ужас, и казалось, что сердце мое сейчас просто разорвется. Медведь же смотрел вполне дружелюбно и, по всей видимости, не собирался снимать с меня скальп сию же минуту. Внезапно он произнес очень приятным человеческим голосом:
