Муравей тропинкой узкой
Жучка засохшего тащил.
И так, и эдак изгибался,
Но видно не было уж сил.
То сзади он к нему подлезет,
То опять вперёд зайдёт,
Но жучок, как был на месте,
Так – ни взад и ни вперёд!
Муравьишке б догадаться
И о помощи к друзьям воззвать,
Вместе бы они, уж точно,
Могли б с сухим телом совладать.
Вот и в наш тяжёлый век,
Каждый сам себе хозяин:
Сам всю тяжесть норовит
На спине своей тащить.
БЛОХА
(басня)
Давно то было, иль недавно…
В одном густом лесу, в каком?
Так сразу и не вспомнить, хоть убей,
Среди зверей один любитель покусаться
И посмеяться над другими затесался:
То был американский блох, а попросту – блоха,
Мужеского пола.
Он всех зверушек – слабых, безобидных,
То за хвост, то за уши потянет,
То больнёхонько укусит бедолаг,
Говоря при этом: «Хочу я посмеяться,
А вы – ни-ни, не смейте сдачи мне давать!»
И так над ними издевался, что бедные:
Раньше жившие свободно, беззаботно,
Теперь боялись из норок вылезать.
Вот так и жил тот блох…, простите,
Американская блоха, всё более наглея,
Кусая всех подряд и насмехаясь.
Наверное, от папы с мамой
Кусачие ей гены с кровью передались.
Всех подряд она кусала: и мышат и поросят,
Даже к птичкам божьим подобралась.
А однажды, совсем уж оборзев, на медведя забралась,
И укусила, и посмеялась.
Всё бы ничего – вреда от той блохи немного —
Жизнь не потеряна, почешется зверёк и ладно,
Но всё же как-то неприятно при всех чесаться.
Блоха, чтоб оправдать свои укусы,
Решила облик правдолюбца на себя принять,
И стать борцом за чистоту рядов звериных.
А осмелев совсем – давай кусать, кусать, кусать,
Не чувствуя преград других зверушек огорчать!
Случайно, а может ветром занесло,
Или с судьбой ей подфартило, но прыгая
С одного зверька на проходящего другого,
Блох промахнулся и на лист бумажный угодил,
А лист тот был из книжки «Робин Гуд».
Блох тот, простите, американская блоха, на общую беду,
Грамоте умела и, прочтя о подвигах английского героя,
Тут же НИК английский приняла и ДЖОНОМ назвала себя —
Джон, кусаю всех, смеюсь над всеми!
Ей так понравилась такая роль, что она совсем
Уж чувство меры потеряла, и ну давай кусать,
Направо и налево!
Но тут, случайно, блошке на беду,
Мышонок-несмышлёныш в норку пробирался,
