1. Пролог
- Ты что, мне изменяешь? – кричит он, прижимая меня спиной к холодной стене.
Красивые карие глаза сверкают, ноздри раздуваются, весь его мажорский вид выражает ярость и сильнейшее раздражение.
Как же! Обидели его! Отобрали любимую игрушку. А еще оскорбили его собственнические чувства…
От осознания этого в груди становится так больно, что на глаза невольно набегают слезы. Быстро отворачиваюсь и часто-часто моргаю, чтобы этот гад не успел заметить моей внутренней боли.
Он не должен узнать, что имеет надо мной такую огромную власть. Да и ни к чему ему это понимание. Только рассмеется в лицо и опять уйдет в обнимку с очередной куклой Барби. Всю ночь будет лазить непонятно где, а мне переживай тут. Не спи, орошая слезами подушку.
Ну его к лешему этого негодяя.
Как меня угораздило с ним связаться? Почему? Зачем?
Но ответы на эти вопросы я и сама прекрасно знаю. В тот момент так было надо. Я не могла поступить иначе.
А сейчас… ой, как же больно – ощущать тепло его тела, вдыхать знакомый мужской аромат, медленно сводящий меня с ума, и не иметь возможности даже обнять его, прижаться к крепкому телу, пройтись руками по рельефным кубикам пресса.
Сжимаю губы и поворачиваюсь к нему. Отталкиваю сильные руки, игнорируя электрические разряды, которыми прошибает мое бедное тело при прикосновении к его желанной коже, и злобно шиплю:
- По себе других не судят, козел. А теперь немедленно уйди!
2. Глава 1
- Да иди ты! - кричу вслед этому нахалу и, озираясь на выглядывающего из-за двери начальника с перекошенным лицом, быстро добавляю. – Жук такой. Пролетал тут один, - демонстративно машу рукой, будто отгоняю летающее насекомое.
Начальник мне, конечно, не верит, но выговор сделать не сможет. Вроде как я оправдала сказанную фразу. Хорошо хоть известный жест вслед этому красавчику не показала. В этом случае меня точно бы оштрафовали.
Перевожу глаза на свои ноги. Пыльные растоптанные босоножки полностью обрызганы липкой темной жижей, по ногам стекают те же капли колы, что и разлились лужей прямо передо мной.
Этот косой – иначе и не скажешь – промазал, когда, не глядя, бросал наполовину пустую жестянку из окна своей шикарной спортивной машины. Но не извинился и даже не обернулся, вероятно, считая себя центром Вселенной.
Как же я сейчас злюсь. Про себя, конечно. Вслух мне высказывать свои мысли нельзя. Того и гляди получу за неподобающее поведение, ведь бдит злой кусачий цербер по имени Антон Германович. Это мой так называемый руководитель. А у нас с клиентами нужно только расшаркиваться ножкой, заглядывать в глаза и глупо улыбаться.
