В 1997 году мне исполнилось 11 лет. Я хорошо училась в школе, имела много подруг в нашем дворе и даже была страстно влюблена в одного мальчишку. Его звали Сергеем и жил он в соседнем доме. А может и не в соседнем, теперь я уже не помню. Помню только, что все мне тогда было весело и прекрасно, я и думать не могла, что в моей жизни что-то вдруг может измениться.
Тем утром я сидела на кухне и ждала, когда за мной зайдет моя подружка Лида, чтобы вместе отправиться гулять. Была середина апреля, и кое-где еще лежал грязно-серый снег, но весеннее солнце припекало и выманивало из дома. Наконец в дверь позвонили, я открыла и передо мной появилась Лидка.
– Давай сначала чайку попьем, – предложила я, не сразу заметив, что Лидка была какая-то угрюмая, что сидела она, молча уставившись в свою чашку, будто там про нее что-то было написано. Разговор наш не клеился и, не удержавшись, я пустила шуточку в ее адрес. Всегда люблю съязвить или подколоть при случае кого-нибудь. Такой уж я человек. Лидка улыбнулась слегка и тут же опять сникла.
– Да что с тобой? – недоумевала я. – Опять с мамой поссорилась?
– Нет, со мной все в порядке, – и она грустно посмотрела на меня своими большими голубыми глазами. – Лер, неужели ты ничего не знаешь?
– А что я должна знать? Что случилось-то? – я уже начала терять терпение.
– Правда, ничего не знаешь? – допытывалась Лидка, уже почти плача.
– Да нет же! Говори, не томи!
– Алису сбила машина, – Лидка вытерла нос рукавом. – Ее больше нет.
– Ты серьезно? – Я даже не допускала возможности такого случая. – Ты ее видела? Кто тебе сказал?
– Да весь двор уже знает! Послезавтра похороны… Лерка-а-а! – И она завыла у меня на плече. – Алиске ведь всего девять лет. Какой ужас!
В нашей компании из пяти девчонок я была старшей и уже привыкла унимать и успокаивать всех, но на этот раз я абсолютно не знала, что сказать и только гладила Лидку по спине…
Мне тогда еще не верилось, что это правда, и я не плакала. Я вообще никогда не плакала, если кто-то был рядом: не могла показать свою слабость. А если и хотелось, то не было слез. Эта кошмарная весть никак не укладывалась в моей голове. Все мне казалось глупым розыгрышем и, честно говоря, хотелось засмеяться и сказать подруге: «Хорош притворяться!» Но отшутиться было неудобно, да и неуместно.
