Королевский дворец, будуар. В соседней комнате с небольшими паузами играют на фортепиано: светлая, живая мелодия. Королева Мария Клементина, полноватая дама в короне, сидя в кресле, вышивает на пяльцах. К подлокотнику прислонена трость. Рядом на столе – ворох вскрытых писем, ваза с орехами, молоточек. В дверях показывается Себастьян: умное располагающее лицо, но не красавец. При нем папка с бумагами и деревянные счеты.
Себастьян. Ваше величество… Заняты? Можно?
Мария Клементина. Себастьян, когда вы в последний раз видели, чтобы я занималась чем-нибудь полезным? Как и положено старой больной королеве, занимаюсь обычными пустяками. Сижу и вышиваю уже, наверное, стотысячный платок. Вряд ли у нас во дворце найдется столько носов, сколько платков я успела нашить. Что у вас? Снова что-то подписать?
Себастьян. Принес смету на строительство сельской школы. Помните, мы говорили? Вы согласились, что сельских ребят нужно обучать.
Мария Клементина. Подайте перо и чернила. Это, пожалуй, единственная польза от моего никчемного существования: подписываю иногда важные документы.
Себастьян. Но я хотел, чтобы мы еще раз все просчитали. Вы должны видеть, что выделенные средства потрачены разумно и с толком.
Мария Клементина. Дорогой Себастьян, я полностью полагаюсь на вас. Знаете, что говорил о вашем незабвенном отце мой покойный супруг? Он называл его своим рациональным умом. Что уж говорить обо мне, старой рассеянной кляче. Мне тоже необходим свой рациональный ум и умение вести дела в королевстве.
Себастьян. Спасибо, я тронут. И все же, позвольте заметить…
Мария Клементина. Держите ровно, иначе посажу кляксу.
