Я спешно накинул на себя пуховик и выскочил за дверь, застёгиваться придётся уже на ходу. Я опять опаздывал на свою подработку. Так каждый раз, сколько я уже так работаю, а по выходным всё равно просыпаю! Старенькие кеды хлюпали по весенней городской слякоти. Сегодня опять джинсы придётся стирать. Молнию на моём любимом пятнистом пуховике опять заело, что ж такое!
Ах да, кто я, что я. Забыл представиться: Антон Яковлев. Для друзей просто Энтони. Живу и учусь я в Питере, живу в общаге с другом, а учусь в университете на юрфаке. Моя мечта – закончить универ, бросить Питер и рвануть за океан, в Америку, может даже бизнес там открыть, а пока…
– Опаздываю!
Не, а что? Вон, если глянуть, там то жизнь получше будет чем тут. Недавно куртец купил модный, с флажком полосатым на левом плече, зелёный в крапинку, или как там Василий Фёдорович говорил? «Вудланд, британский лесной камуфляж, якобы». Зато выглядит прикольно. Иногда как ляпнет, а что он ляпнул? Да пофиг, не до него сейчас! Зачем мне спрашивается подработка? Так ведь переезд денег стоит! Билеты купить, на месте жильё снять, пока там на работу не устроюсь, а откуда шиши? Да и сейчас не особо хочется в ботаника превратиться, надо и на люди выбираться. Говоря о людях, я вспомнил своего друга Павла. Гад! Мы ведь договаривались, нет! Эта сволочь притащилась под утро, и то не своим ходом. Пофиг что не своим, он то ведь без меня припёрся! Как вспомню его морду, ноги сами маршрут меняют. Нет. Нас ждёт Уолл-Стрит!
Дойдя до перекрёстка меня остановил красный светофор. Чёрт. Я достал телефон и проверил время. У меня 20 минут, что бы не закопать последний лучик надежды в этой дурацкой грязи. Я огляделся. Машин пока не было, только старый трамвай полз возле остановки. Ничего, я проскочу. Я быстрым шагом пересёк проезжую часть. Машинист принялся звенеть. Я лишь махнул на него рукой и тут… Под плоскими подошвами чавкнула слякоть. Размахивая руками, я шмякнулся прямо на рельсы, ударившись плечом. Звон стал сплошным, но к нему прибавился скрежет. В ужасе глядя на эту многотонную дуру, я смог лишь сжаться на путях и прикрыться ладошкой.
Всё затихло, ни звона, ни скрежета, даже машины не шелестели по дороге.
