Продавцица неистово визжала, этот внезапный крик резанул по ушам своей неожиданной резкостью – Юля обернулась.
– Ты, старуха, если уже ничего не соображаешь, нечего ходить на рынок и выклянчивать!
Напротив нее, за соседним от Юлии прилавком, как-то вмиг поникнув, стояла под воплями торговки пожилая женщина – прилично, но бедно одетая, в поношенном коричневом пальтецо, которому без малого пара, а то и тройка десятков лет.
– Кости я ей наложила, а ей не нравится! – Не унималась та, словно упиваясь тем, что бабушка ошарашенно молчит, не в силах ответить. – Ты мне десять рублей дала, вот я на них и продала тебя мяса. Бери, что дают!
Старушка лишь смогла пробормотать, что она не собака, и дрожащими от обиды губами попросить назад свою потрепанную купюру, за которую ее столь незаслуженно растоптала цветущая дородная девица с явным акцентом, и, не поднимая глаз, словно ожидая очередного удара, поплелась к выходу из рынка.
– Ма-ам! – Костюшка, стоявший рядом и удивленным взглядом огромных карих глаз наблюдавший эту сцену, потянул Юлю за рукав. – Мам, почему она так на бабушку? Она же ей во внучки годится. Нельзя так…
Это понимал даже ребенок. Ну, приехала ты в нашу страну на заработки – трудись себе на здоровье, но не смей, слышишь – не смей проявлять неуважение к нашим старикам!
Юля с сыном ехали этим воскресным вечером с занятий мальчишки в театральной студии, которая располагалась при доме инвалидов, где люди, прикованные к коляскам, занимались танцами. Прекраснее этого было трудно что-то представить – человек лишен надежды, возможности полноценно двигаться, жить, а он – танцует! И его движения на колесах настолько плавны и отточены, что может позавидовать любой здоровый, тот, кто недоволен работой, семьей, жизнью, кто сидит и ноет на несправедливость судьбы. А ты сядь на коляску, зная, что это навсегда, и станцуй. И все твои сегодняшние проблемы покажутся такой мелочью, такой ерундой по сравнению с тем, что ты ходишь на своих ногах, ездишь в метро и автобусах на свою, пусть и не очень любимую, работу, можешь создать семью, родить и вырастить детей. Юля искренне восхищалась силой, выдержкой и желанием жить этих прикованных к креслам людей и десятилетний сын полностью разделял мнение матери. И сейчас со светлым чувством, полные радости мира, по пути домой они зашли на рынок – купить мяса на завтрашний ужин.
